Вадим Захарович Роговин - Конец означает начало

употребления в пищу суррогатов, в 25 — опухания от голода, в 7 — зарегистрировано 40 случаев смерти от голода» ^[18].

Чтобы не допустить повторения массового голода 1932—1933 годов, Политбюро с августа 1936 года резко сократило экспорт советского зерна, а с января-февраля 1937 года — прекратило его ^[19]. Преодолеть продовольственный кризис в деревне помог и рекордный урожай 1937 года. Кризис миновал, но нужно было предъявить народу его «организаторов». Политбюро дало указания НКВД выявить и арестовать организаторов «контрреволюционной деятельности» в деревне. Осенью 1937 года прошла серия показательных судов. На скамье подсудимых оказались представители сельского руководства — секретари райкомов, председатели райисполкомов, сельских Советов, колхозов.

Главным источником самообеспечения крестьян оставались приусадебные хозяйства и рыночная торговля. Администрация колхозов ещё в годы 2-й пятилетки сдавала крестьянам общественные земли в аренду. За счёт этого расширялись приусадебные участки, стал процветать колхозный рынок. Во второй половине 30-х годов на его долю приходилась пятая часть товарооборота продовольствия. В Киеве, Иванове, например, крестьянский рынок обеспечивал более 60 % мяса, треть картофеля, до 90 % яиц. В Ростове-на-Дону, Краснодаре население покупало мясо-молочные продукты, картофель, яйца исключительно на рынке. Даже в Москве, которая снабжалась гораздо лучше, рынок обеспечивал треть молока, более 15 % мяса и картофеля ^[20].

На майском пленуме ЦК ВКП(б) 1939 года с тревогой констатировалось, что крестьянские усадьбы приносят огромный доход — 15—20 тыс. руб. в год ^[21]. Было принято решение остановить «разбазаривание социалистической собственности». В соответствии с решением пленума 27 мая 1939 года вышло постановление ЦК ВКП(б) и СНК СССР «О мерах охраны общественных земель колхозов от разбазаривания». Согласно ему летом и осенью 1939 г. у колхозников проводились обмеры земель, и все излишки возвращались колхозам. «Из 8 млн га приусадебной земли было отрезано около 2 млн Это повлекло за собой и сокращение скота в личном хозяйстве» ^[22]. Фактором, дестабилизирующим сельскохозяйственное производство, были также массовые переселения крестьян для освоения восточных регионов, которые по решению Политбюро проводились на рубеже 30—40-х годов.

Чтобы уменьшить дефицит продовольствия в городе, в декабре 1939 года Политбюро отменило продажу муки, а затем и печного хлеба в сельской местности ^[23].

Централизованное распределение товаров в стране подчинялось индустриальным приоритетам, то есть распределялось в пользу больших городов. Село получало менее трети рыночных фондов, в то время как сельское население составляло 70 % населения страны ^[24].

Если во 2-й пятилетке сельский житель получал от государства в среднем в 4,5 раза меньше товаров, чем горожанин, то в 3-й пятилетке этот разрыв увеличился до 5,2 раза ^[25].

Уменьшились начисления на трудодни. Если в 1938 году колхозники получали на трудодень 1 кг 600 г зерна, то в 1939 году — в среднем 600 г ^[26]. И как следствие этого, в 1939 году около 600 тыс. трудоспособных колхозников не выходили на работу.

Всё это привело к тому, что осенью 1939 года ситуация с продовольствием обострилась вновь. В апреле 1940 года Берия в донесении Сталину и Молотову информировал: «По сообщениям ряда УНКВД республик и областей за последнее время имеют место случаи заболевания отдельных колхозников и их семей по причине недоедания»… «Проведённой НКВД проверкой факты опухания на почве недоедания подтвердились» ^[27].

На июльском пленуме ЦК ВКП(б) 1940 года Микоян в своём выступлении говорил о катастрофически низких темпах заготовки хлеба: «В прошлом году на 25 день с начала уборки хлеба было заготовлено 283 млн пудов, в этом году — около 80 млн пудов. Хлеб, подлежащий сдаче государству, часто сдают самый худший, засоренный, затхлый» ^[28]. Отмечалось, что были случаи, когда хлеб старались сознательно испортить, лишь бы государство не приняло его, оставило.

Имея в арсенале решения проблем главным образом только административно-репрессивные меры, Сталин настаивал на ужесточении наказаний. В этой связи интересен диалог, состоявшийся между Сталиным и Хрущёвым на июльском пленуме.

Хрущёв: Трудовая дисциплина ещё не находится на той высоте, какая должна быть.

Сталин: Какая там высота? О чём вы --">