Антон Антонович Керсновский - История Русской армии. Том 1. От Северной войны со Швецией до Туркестанских походов, 1700–1881

но не раз по капризу истории надевавший личину «традиционной дружбы» — всякий раз все к большей своей выгоде и все к большей беде России.

С восточным врагом боролись Дмитрий Донской, Иоанн III, Екатерина Великая, Царь-Освободитель. С западным — Александр Невский, два первых Романова — цари Михаил и Алексей, дочь Петра — Елизавета.

Три царя боролись одновременно с обоими врагами — Иоанн IV, Петр I, Николай II (царь Грозный, царь Великий, царь Мученик).

Царю Иоанну удалось сокрушить восточного врага. Покорение Казани в истории христианства — праздник не меньший, чем битва при Лепанто и освобождение Вены. Однако борьба с западным врагом — вначале успешная — оказалась под конец ему не по силам.

Петр Великий, первый после Александра Невского, заставил западного врага обратиться вспять. В борьбе же с врагом восточным потерпел неудачу.

Удачнее их действовал император Николай Александрович. На третьем году беспримерной в истории борьбы ему удалось поставить восточного врага на оба колена, западного на одно… Но тут явился третий враг — враг внутренний — духовный сын западного врага, поспешивший на помощь своему отцу…

И царя не стало! Ужасной ценой заплатила тогда страна за свою минутную слабость и невольное предательство. Историческая задача России, бывшая накануне своего славного разрешения, снова отодвинулась в кровавую мглу, — и для разрешения ее, для признания за собой права на место под солнцем, нам придется еще долго, много и упорно воевать.

Борьба с восточным врагом обратилась для России сначала в защиту христианской веры, а в последующие века в освобождение угнетенных единоверцев и единоплеменников. И тот же освободительный характер приняла и самая большая из ее войн с врагом западным.

Все это сообщает войнам, веденным Россией, характер совершенно отличный от войн, веденных другими народами, и придает им отпечаток той высшей гуманности, за которую на этом свете не существует человеческой награды. Ведя эти войны, Россия выполняла свою задачу — задачу «Божьей рати лучшего воина» — многовековой непрерывный крестовый поход.

Француз умирал за славу, за белое знамя, за императора — и просто за прекрасную Францию. Англичанин погибал на краю света «за все большую Британию» и лил во славу старой Англии свою кровь во все моря земного шара… Русский офицер и русский солдат полагали свою душу «за други своя». Со смертью каждого из них словно одной звездочкой становилось больше на небе. И если бы удалось собрать в один сосуд всю кровь, пролитую ими на протяжении веков на полях Германии и Франции, Галиции и Польши, в горах Болгарии и Армении, — то единственной надписью на этой чаше могло бы быть: «Не нам, не нам, а Имени Твоему».

Вооруженные силы московской Hоссии

XVII век был веком упадка русской государственности. Медленно оправляясь от последствий Смутного времени, Россия царя Михаила Федоровича не раз переживала тяжелые кризисы, участившиеся и принявшие грозный характер в правление царя Алексея.

Правление этого слабого государя не было счастливым, несмотря на присоединение Хмельницким Малороссии. Царская власть ослабела, самодержавие существовало лишь на бумаге, обратившись в господство дьяков. Ссора царя с патриархом Никоном удалила от престола единственный государственный ум России того времени. Хозяйничанье же дьяков привело к государственному банкротству (медные рубли) и к закрепощению крестьянского сословия (простая полицейская мера Годунова была превращена в половине столетия в крепостное право стараниями «крючкотворцев»). Внутри страны не прекращались восстания и бунты. Внешние войны царя Алексея Михайловича закончились плачевно…

Умирая, он оставлял Россию в состоянии несравненно худшем, чем принял.

В 70-х и 80-х годах страна погрузилась в глубокий и полный маразм, раздираемая религиозными настроениями, внутренними смутами, придворными интригами и военными бунтами.

Военное бессилие России было полным. Московское правительство, не будучи в состоянии совладать с крымскими татарами, опустошавшими Украину и низовые области своими набегами, унизилось до платежа ежегодной дани крымскому хану! Обуздать этих степных хищников, уведших в рабство в Турцию в одном, например, 1688 году свыше 70 000 человек, оно было не в состоянии. Русскими невольниками были переполнены рынки Востока и, увы, Запада — что вечным позором --">