Наталья Кошаева - Самый красивый мужчина нашего кинематографа, Адель и я

– Зубик может побаливать, но это нормально, а так записывайтесь через недельку, ко мне или к своему доктору.

Он хотел что-то спросить, но я его опередила, – Есть можно, пить тоже. Все, идите Лакеев, у меня следующий пациент, мне нужно приготовиться.

Он вышел, а я смотрела и смотрела на дверь, пока меня не вывела из задумчивости Зиннаида.

– Прасковья Альбертовна, Ивашова по записи, – я провела по глазам.

– Зовите! – работа пошла своим чередом.

После приема вышла, моя машинка дружелюбно подмигнула мне, и тут меня кто-то подхватил под руку.

– Пусти! – крикнула я вырываясь.

– Да успокойся ты, три часа тут сижу, жду тебя! – Григорий, собственной персоной.

– Наркоз отошел? – спросила я его.

– Фогель значит, Прасковья Альбертовна значит. – констатировал он, отпуская меня. – Мой врач в отпуске, а зуб, ну ты знаешь… Мне говорят к доктору Фогель пойдете? А мне хоть Фогель хоть Гогель, я на стену от боли лез. Но я и подумать не мог, что это… ты.

– Лакеев, значит Г.П. Григорий, очевидно, не Стас? – интересуюсь я.

– Я в, отличии от некоторых, своим настоящим именем назвался! – заводится он.

– Так и я Прасковья по паспорту, тебе показать? – отвечаю я, повышая тон уже на полоктавы.

– Паша! У вас все в порядке, – наш ортодонт увидел, как мы с Орловским орем друг на друга.

– Спасибо, Алексей, у меня все в порядке. Просто знакомого встретила. – успокаиваю я обеспокоенного коллегу. – И он уже уходит.

– Ну смотри, Прасковья, если помощь нужна… – Алексей не успевает договорить, его перебивают.

– Спасибо, не нужна! – отвечает за меня Орловский.

Ортодонт пожимает плечами, садится в свой Шевроле и уезжает, оставляя меня один на один с мужчиной.

– Может уберемся отсюда, пока вся твоя клиника не выразит желание тебя спасти? – спрашивает он раздраженно.

– Здравая мысль! – открываю машину и сажусь за руль на соседнее кресло плюхается Григорий.

– Поехали! – командует он.

Я осторожно выруливаю на трассу, и мы молчим какое-то время.

– Кстати, поздравляю! – сказала я, не отрываясь от дороги.

Он смотрит на меня в упор и спрашивает, – С чем? – достает из кармана сигареты.

– У меня в машине не курят! – заявляю я поспешно, и затем добавляю. – Со свадьбой, конечно.

Он уже успел сунуть в рот сигарету, и даже щелкнуть зажигалкой. Но не прикурил, а наоборот, захлопнул крышку зажигалки, смял сигарету и заржал во всю глотку.

– Что такого смешного я сказала? – нервно спросила я не понимая.

– С Криской? Свадьба? – уточняет он сквозь приступы смеха.

Я бросаю на него взгляд, пытаясь оценить адекватность субъекта.

– На дорогу смотри! – говорит он мне, отсмеявшись.

Я так не могу, эмоции перехлестывают, и я в первом подходящем месте останавливаюсь у обочины.

– Лакеев, покинь мою машину! – кричу я.

– Истеричка! – кричит он в ответ, – Криска моя невеста по сценарию. Понимаешь? Кино мы снимали!

Ударила руками по рулю, – Какая я дура!

– Дура! – согласился со мною Григорий.

– Не смей меня называть дурой! – я подняла голову, – Только я могу себя так называть, понял!

Он поднял руки в верх, говоря, что принимает условия игры.

– А я же искал тебя! – сказал он погодя, когда, успокоившись, я опять вырулила на трассу.

– То есть? – не поняла я.

– Приехал в эти твои Тетеревни, а дом заколочен и никого там нет. Зашел к соседям, спрашиваю где? А она, дочка соседки, Козыриха кажется…

– Если дочка, то Козыревна, – поправила я.

– Что, прости? – переспросил Стас.

– Я говорю, если дочка – то Козыревна. Козыриха это ее мамаша. Так и что? Не отвлекайся.

– Так вот, спрашиваю у этой Козыревны, где ваша соседка? А она мне и отвечает – замуж вышла и переехала. Вот так. Я так и подумал, что ты и этот Виталик…

Я фыркнула, – Я с Козыренком…

– Слушай, я уже запутался в твоих Козырятах! – с раздражением оборвал он меня

– Ты себе не представляешь, как мне стало плохо где-то здесь. – Григорий рукой очертил окружность в районе сердца. – Не помню, как уехал оттуда. И вот еду, вдруг смотрю на поле среди стада белое пятно – Адель. Остановился вышел. Она меня узнала и через все поле ко мне бежит, а за нею пастух хромает. Спрашиваю у пастуха, – Хозяйка этой коровы где? А он мне и отвечает, что его это корова. Он Адель недавно купил, потому как старая хозяйка ее с мужем уехала куда-то. А куда он не знает.