Марина Валерьевна Кравцова - Женское одиночество. Может ли оно не быть трагичным?

девушка хочет любить и быть любимой. Она не рассматривает замужество как цель, которой надо добиваться любой ценой. И не думает о браке по расчету.

В этой книге браком по расчету мы будем называть любой брак, созданный не по сердечному влечению, а по холодному рассуждению, неважно при этом, какие выгоды видит в этом союзе невеста – материальные или психологические.

Сторонники пресловутого «стерпится – слюбится» часто приводят в пример наших предков. Дескать, в стародавние времена во всех странах браки подготавливались родителями, а молодые иногда до венца друг друга и не видели. Хорошо ли это было? Мы ответить не можем – в те времени не жили. Кстати, неизвестна и «статистика» измен в таких браках, ведь прелюбодеяния всегда скрывались тщательнейшим образом и, понятно, малодоступны для исторического изучения. Не секрет, что среди высших слоев общества браки в большинстве случаев были лишь выгодными коммерческими или иными сделками. Помните картину Пукирева «Неравный брак»? Высокомерный высохший старик со звездой на груди венчается с юной цветущей девушкой. Вспоминаю реакцию простой бабушки-уборщицы, впервые увидевшей эту картину – как бабуля охала, простодушно возмущалась, как ругала старика: «Ты кого за себя берешь-то? Правнучку за себя берешь?» Вам нравится такой вот неравный брак? Мне – нисколько.

Правда заключается, однако, и в том, что мы не слишком-то похожи на предков. Помните, как рассуждал князь Мышкин в романе Достоевского «Идиот»? Мол, люди в старину были проще, цельнее, как бы «об одной идее». А сейчас люди уже куда сложнее, чем во времена Достоевского, вмещающие в одну голову сотни идей. И с этим необходимо считаться. Энное количество веков назад ребенок с ранних лет получал, как бы мы сказали сейчас, совершенно иные психологические установки и к выбору спутника жизни относился несколько иначе, чем мы. В наши дни поменялся не только человек как таковой – совершенно поменялась система взаимоотношений в обществе. Не считаться с этим – значит сталкивать человека в пропасть, пролегающую между патриархальным прошлым и сегодняшним днем. То есть совершать насилие над ближним или над собственной душой.

Конечно, всегда имели место случаи, когда люди, не видевшие друг друга до венца, были вполне счастливы в браке. Этому могло быть две причины. Первое – двое чужих дотоле людей оказывались во всех отношениях совместимыми и могли естественным образом полюбить друг друга. Второе – они могли стать подвижниками в браке, полностью посвятив свою семью Богу. Кто сейчас дерзнет назвать себя подвижником? Кто возьмет на себя крест не по силам? Простите, сделает это только неразумный.

Впрочем, и сейчас случается, что кто-то из супругов (или оба) вступают в брак по настоянию родителей. Печальные последствия могут быть самыми разнообразными и даже весьма неожиданными. Вы не поверите, но иногда результатом становится то, что женщина начинает… ненавидеть ребенка, рожденного в этом браке. Это не фантазии, это горькая правда. Но сейчас мы поведем речь не о родительском произволе, а о том, что женщина, боящаяся одиночества, может по собственной воле угодить в ловушку: «Хоть за кого, но лишь бы замуж!»

«Благословите, батюшка!

Вы действительно одиноки Христа ради, потому что выбрали одиночество добровольно и сознательно. Потому и Господь вам помогает и поддерживает. Слава Богу, что у вас такая вера!

Я же своими попытками бегства от одиночества, может быть, только нарушаю волю Божию о себе и иду “против рожна”. Конечно, я именно “Христа ради” не соглашусь на брак с неверующим человеком. Но все-таки брак не цель жизни, а средство для более удобного достижения спасения, а у меня, боюсь, это средство незаметно становится целью.

Я понимаю, что мой страх от маловерия и неумения полностью предать себя в волю Божию. Но что делать? Я стараюсь, молюсь о вразумлении, но пока такой веры не имею. Потому так тяжело.

А об унынии вы тоже по теме говорите. Потому что уныние – частый спутник одиночества (а для меня – прямое следствие). Не знаю, в какой мере я его испытывала, но мне было достаточно и моей меры. Это лютая болезнь как души, так и тела, поражение воли, когда до отчаяния и ропота остается полшага, когда нельзя себе позволять принимать никакое решение, даже никакую мысль, потому что любая мысль и решение будут ошибочными, но на это не хватает сил, потому что не можешь управлять рассудком и поэтому кажется, что --">