Арсений Лебедев - Сексуальные домогательства

одно время. Особенно над ней издевались за рост, называя жирафом. Она из-за этого оскорбления даже плакала иногда. Но чаще бесилась. И когда у меня появилась возможность отыграться, я это делал с пребольшим удовольствием. Но нужно было быть осторожным, так как она в отместку частенько любила размахивать собственным рюкзаком, заполненным учебниками, пугая тех, кто её унижал, тяжёлым ударом в десять кило. В один момент меня это достало, и я взял уже свой, да так её огрёб, что та потом в туалете плакала.

А потом она исчезла. Буквально испарилась на полтора года, так как у неё одна нога была длиннее другой. Из-за этого недуга развивался сколиоз, потому длину ног необходимо было уравнять. Для этого ей установили аппарат Илизарова и в течение полугода удлиняли ногу. Потом она ещё год проходила реабилитацию на дому. Вернулась же только в девятом классе, оказавшись чуть ли не чужой среди нас. Я то к тому времени с горем пополам кое-как репутацию подправил, а вот она нелюдимой стала, растеряв всех подруг, отчего ещё больше комплексовала. Так, вероятно, за неимением других вариантов она решила вдруг начать общаться со мной, что стало для вашего покорного слуги большущей неожиданностью.

Вообще, у неё и до выбывания характер был не сахар. Одиночество же в четырёх стенах во время реабилитации сделало её человеком, казалось, вообще не понимающим, как нужно с людьми общаться. Добавляло ей нелюдимости также и то, что она увлеклась аниме. Да не просто, а жанром яой – это манга или хентай, но только для геев. Учитывая, в каком патриархальном обществе мы и сейчас живём, увлечение японскими комиксами и мультиками, где два голубка долбят друг друга во все щели, вызвало в людях непонимание, как вообще такой хренотенью можно прямо болеть. Но это ещё пол беды. Алёна очень любила показывать кривляния в стиле аниме или имитировать японскую манеру речи во время разговора, а также повадки аниме-персонажей. А это совершенно другие привычки, прибавлявшие к её и так чужеродному образу дополнительные нотки необычности. Надо ли говорить, что всех, кто аниме не увлекался, это жутко раздражало? Из-за этого вести с ней диалог было порою сложно, а изредка так вообще просто невозможно. А я, вместо того, чтобы послать её куда подальше в отместку за унижения предыдущих лет, наоборот, начал с ней общаться. Но зачем?

Разумеется, потому что я решил, раз она хочет со мной контактировать, да и стала нелюдимой, то, может быть, хочет со мной отношений? Я уже обрадовался: наконец-то потрахаюсь и лишусь девственности, заодно девушка будет! Но, как вы понимаете, мечтать не вредно, представлять что-то, а потом не получать по итогу обидно, да и сам я не шибко был коммуникабельный тогда, чтобы дам соблазнять. Но, тем не менее, азарт во мне разыгрался нешуточный ещё и потому, что все пацаны тогда были пока что девственниками, ни у кого не было даже намёка на девушку или интимные отношения с ней, а у меня тогда с появлением Алёны появились самые реальные шансы стать в этом тяжелейшем деле первопроходцем благодаря ей. И глупым нужно быть, чтобы этим шансом не воспользоваться.

Да и если говорить честно, в глубине души я был уверен, что секс с девушкой унижавшей меня когда-то давно, вернёт мне веру в себя, даст сил и стимула жить, двигаться дальше, знакомиться с новыми людьми и стремиться к новым вершинам. От того я и полез в это изначально гиблое дело.

Почему так сразу гиблое? Да потому что действовать я начал глупо. От того всё и пошло прахом довольно быстро. У неё была привычка тупо шутить. Я вообще к юмору человек придирчивый, рассмешить меня непросто, а тут она со своими каламбурами, плоскими, как фигура некоторых наших одноклассниц. Про таких как Алёна говорят: не умеешь – не шути. Тут бы вести себя серьёзно, но в голову мне не пришло ничего лучше гипотезы о том, что если буду делать вид, якобы её шутки мне нравятся, то она быстрее пойдёт мне навстречу. Так я начал делать вид, что мне нравится её юмор. Правда, скрыть фальшь я не мог. Да и она, видимо, сама понимала иногда, как глупо, бывает, шутит. Именно поэтому, когда я смеялся над её тупыми юморесками, она даже сама иногда спрашивала, мол, чего ржёшь. А я даже не знал, чего ответить, настолько вжился в роль фаната её идиотского чувства.

Итог не заставил себя долго ждать. В один из моментов, когда я попытался сделать вид, что смеюсь над очередной её хохмой, она вдруг заявила со слезливым и одновременно озлобленным, униженным --">