Алан Александр Милн - Рождественский рассказ

Милн Алан Александр Рождественский рассказ

(как их пишут на Флит-стрит ^{1})

Рождество!

Рождество в Лондоне!

Белая мантилья, укутавшая Набережную, где начинается наша история, сверкает и переливается в холодных лучах декабрьского солнца. Деревья в белом кружеве инея. «Савой» и «Сесил» склонили головы под белым пологом. Могучая река недвижима, ибо скована льдом. Вверху — ярко-синее небо, протянувшееся в вечность, внизу — девственная белизна. Лондон в объятиях зимы!

(Редактор. Мне нравится. Похоже, из этого что-то получится. Холодный день, не так ли?

Автор. Очень.)

И внезапно от хрупкой утренней тишины не осталось и следа. Издалека донесся звон одинокого колокола, чтобы тут же раствориться в бездонном небе. Но почин подхватил второй колокол, потом еще один, еще… Вестминстер получил послание от Бартоломео, сына Грома, чтобы отправить его Джайлсу Безродному… Мгновенно воздух наполнился колокольным звоном, несущим мир и счастье, радость и покой.

Герцог, отец четырех прекрасных детей, который в этот момент входил в свой замок, услышал колокола и улыбнулся, подумав о своих малютках…

Магнат, переворачиваясь на другой бок в своем доме, затмившем многие дворцы, услышал колокола, улыбнулся и вновь заснул, сердце его переполняла любовь к человечеству…

Бедняк, живущий в лачуге на пособие по нищете, услышал колокола и улыбнулся, подумав о благотворительном рождественском обеде.

И на губах Роберта Хардроу, бредущего по Набережной, звон колоколов вызвал циничную улыбку.

(Редактор. Вот мы и добрались до сути, не так ли?

Автор. Без местного колорита не обойтись. Я должен показать, что это Рождество.

Редактор. Да, да, конечно. Рассказ же рождественский. У меня такое ощущение, что этот Роберт мне понравится.)

Рождество. В этом Роберт мог не сомневаться. Все с той же циничной улыбкой он запахнул лохмотья, провел рукой по щетине на подбородке. В таком виде его никто бы не признал. Друзья (кого он считал таковыми) прошли бы мимо, не удостоив беднягу и взглядом. Женщины, которые всегда отвечали улыбкой на его галантные поклоны, в ужасе отпрянули бы. Даже леди Элис…

Леди Элис! Причина всех его несчастий!

Мыслями он вернулся к их последней встречи. Расстались-то они двадцать четыре часа тому назад, а ему казалось, что прошла целая вечность. Входя в дом леди Элис, он еще спросил себя, а есть ли на свете человек, счастливее его? Высокий, с прекрасными связями, вице-президент Лиги за изменение тарифов, обрученный с первой красавицей Англии, да ему все завидовали. Разве он мог подумать, что в этот день его ждет полный облом?

И какая теперь разница, из-за чего они поссорились? Несколько высказанных в запале слов, резкая ремарка, горькие слезы и разрыв! Ее последний вскрик: «Уходите, и чтобы я больше не видела вашего лица!»

Его ехидный ответ: «Я уйду, но сначала отдайте подарки, которые я вам обещал!»

Затем громкий стук захлопнувшейся двери — и тишина.

А какой смысл к чему-то стремиться, если погасла путеводная звезда? Лишенный любви леди Элис, Роберт быстро пошел ко дну. Азартные игры, алкоголь, морфий, бильярд, сигары — он не упустил ничего… И в итоге он бездомный пария на Набережной, в котором никто не может узнать Красавчика Хардроу.

(Редактор. Как-то очень быстро у вас все произошло, не так ли? Двадцать четыре часа тому назад…

Автор. Не забывайте, что это КОРОТКИЙ рассказ.)

Красавчик Хардроу! Какой абсурд! Он отрастил бороду, одежда превратилась в лохмотья, шрам над одним глазом свидетельствовал…

(Редактор. Да, да. Разумеется, я понимаю, что за двадцать четыре часа человек может скатиться на самое дно, но чтобы за это время у него выросла борода…

Автор. Но вы же слышали о том, что люди безо всяких проблем седеют за одну ночь, не так ли?

Редактор. Разумеется.

Автор. Идея, как вы понимаете, та же.

Редактор. Понимаю.

Автор. Так на чем я остановился?

Редактор. На шраме над одним глазом, который свидетельствовал… надеюсь, у него два глаза, как и у всех?)

… свидетельствовал о пьяной драке, в которую он ввязался пару часов тому назад.

Полицейский, дозором обходящий Набережную, подумал, что никогда раньше он не видел столь жалкого человеческого существа. Пусть Ночь укроет его своим крылом, попросил он Господа Бога.

Тут…

Он…

Тогда…

(Редактор. Так что?

Автор. По правде говоря, есть некоторые --">