Ярослав Гашек - Все рассказы о коменданстве в Бугульме

Айбашево и к вечеру без вся­ких приключений добрались до Малой Письмянки, русской деревни в двадцати верстах от Бугульмы.

Местные жители были хорошо информированы о том, что делается в Бугульме. Белые три дня тому назад без боя оставили город, а советские войска стоят по другую сторону города и не решаются войти, чтобы не попасть в засаду. В городе безвластие, и городской голова вме­сте со всем городским управлением уже два дня ожидает с хлебом и солью, чтобы почтить того, кто первым всту­пит в город.

Я отправил вперед чуваша, который умел говорить по-русски, и утром мы двинулись к Бугульме.

На границе города нас встретила огромная толпа на­рода. Городской голова держал на подносе каравай хле­ба и солонку с солью.

В своей речи он выразил надежду, что я смилуюсь над городом. И я почувствовал себя по меньшей мере Жижкой перед Прагой, особенно когда заметил в толпе груп­пу   школьников.

Отрезав кусок хлеба и посыпав его солью, я в длинной речи поблагодарил присутствующих и заверил, что при­был не для того, чтобы лишь провозглашать лозунги, но что моим стремлением будет установить спокойствие и порядок.

Напоследок я расцеловался с городским головой, по­жал руки представителям православного духовенства и направился в городскую управу, где было отведено поме­щение для комендатуры.

Затем я велел расклеить по всему городу приказ № 1 следующего   содержания:

«Граждане!

Благодарю вас за искренний и теплый прием и за угощение хлебом-солью. Сохраняйте всегда свои старые славянские обычаи, против которых я ничего не имею. Но прошу не забывать, что у меня как у коменданта го­рода есть также свои обязанности. Поэтому прошу вас, дорогие друзья, завтра к 12 часам дня сдать все име­ющееся у вас оружие в городскую управу, в помещение комендатуры.

Я никому не угрожаю, но напоминаю, что город нахо­дится на военном положении.

Сообщаю также, что имею полномочия наложить на Бугульму контрибуцию, но настоящим приказом город от контрибуции освобождаю.

Подпись».

К двенадцати часам следующего дня площадь напол­нилась вооруженными людьми. Их было не меньше тысячи человек, все с винтовками, а некоторые притащили и   пулеметы.

Наша маленькая группа из одиннадцати человек сов­сем бы потерялась в такой лавине людей, но они при­шли сдавать оружие. Эта процедура затянулась до са­мого вечера, причем я каждому пожимал руку и говорил несколько теплых слов.

На следующее утро я распорядился напечатать и ра­склеить везде приказ № 2:

«Граждане!

Приношу благодарность всему населению города Бу­гульмы за точное исполнение приказа № 1.

Подпись».

В тот день я спокойно отправился спать, не пред­чувствуя, что над моей головой уже навис дамоклов меч в образе Тверского Революционного полка.

Как я уже сказал, советские войска стояли невдалеке от Бугульмы — на расстоянии примерно пятнадцати верст к югу от города — и не решались вступить в него, опасаясь ловушки. В конце концов они получили приказ от Революционного Военного Совета из Симбирска во что бы то ни стало овладеть Бугульмой и создать тем самым базу для советских войск, оперирующих к востоку от города.

В результате командир Тверского полка товарищ Еро­химов отважился в ту ночь на завоевание Бугульмы, где я уже третий день был комендантом города и в страхе божием  исполнял свои обязанности, ко всеобщему удов­летворению всех слоев населения.

«Ворвавшись» в город и проходя улицами, Тверской полк сотрясал воздух залпами. Сопротивление оказал ему только патруль из двух моих чувашей, разбуженных на посту у комендатуры, которые не хотели пустить внутрь здания товарища Ерохимова, шествовавшего во главе своего полка с револьвером в руках, чтобы овладеть городской управой.

Чувашей арестовали, и Ерохимов вступил в мою кан­целярию (она же и спальня).

—   Руки вверх! — воскликнул он, упоенный победой, направляя на меня револьвер.

Я спокойно поднял руки кверху.

—   Кто такой? — начал допрос командир Тверского полка.

—   Комендант   города.

—   От белых или от советских войск?

—   От советских. Могу я опустить руки?

—   Можете. Но,

--">