Михаил Георгиевич Серегин - Большие маневры

Но ничего такого не последовало. Отлив, Валетов подсел к костру и протянул к нему руки.

- Загрызли гады, - пожаловался он. - Вот корешам моим, чего им не спать? Тот, который здоровый, он всю жизнь на природе, кулак себе под щеку положит и, как на подушке, будет почивать, понимаешь? Гены у него. А второй - Резина - это ж водила, это ж знать надо. Они вообще спят сидя. Вот ты, - Валетов ткнул Кислого в бок, - вот ты можешь, Кисляк, спать сидя?

- Могу, - пробормотал толстячок.

- Ну и дурак, - удар не заставил себя долго ждать. - А я не могу сидя спать, понимаешь? Я в городе вырос. Я хочу хорошую постель, подушку, набитую пером, а не ватой, жрачку хочу в ресторане. Ты был, Кисляк, в ресторане?

- Был, - проныл Саша.

- Неужели? - Фрол глядел на пухленькое курносое лицо. - То-то я гляжу, ты раскормленный. А я сколько ни ел в ресторанах, мне так и не удалось поправиться, понимаешь? Тоже гены.

Дух молчал и лишний раз рот перед дедушкой не разевал.

- Ну чего ты? - обиделся Валетов. - Ты со мной беседуй. А то ночь идет, а я спать не могу. Ты чего-то должен делать для того, чтобы я наконец устал и пошел баиньки.

- А чего делать-то? - не понял Кислый.

- Ну как это чего? - Валетов огляделся. За слабо освещенным пятачком костра была сплошная темнота. - Вот ты анекдоты знаешь?

- Анекдоты, - провыл Кислый. - Огни.

- Это чего, анекдот?

- Да нет, огни!

Валетов повернул голову туда, куда показывал палец. В районе нефтяного озера на самом деле время от времени можно было наблюдать какие-то проблески. Похоже, кто-то в километре отсюда водил фонариком. Могло такое дело и казаться, но иного объяснения явно имевшему место мерцанию у Валетова не нашлось. Затем засветились два глаза.

- Машины! - воскликнул Валетов. - Там какие-то козлы! Они что, решили искупаться? Нам потом еще с трупаками возиться! - Фрол даже вскочил с бревна, на котором сидел.

Фары еще раз сверкнули в темноте и исчезли.

- Ни фига себе, - не понял Валетов. - Надо с утра глянуть, что за дело такое. Ты раньше не видел? Давно тут сидишь?

- Нет, только сейчас заметил. - Кислый поднялся следом за дедушкой.

Валетов чувствовал необычайное возбуждение и подсознательно понимал, что теперь уснуть ему не удастся до самого утра.

- Может, это диверсанты натовские! - вытаращил он глаза на Кислого. - Ты знаешь, для чего мы это озеро ликвидировать-то будем?

- Ну, знаю, - промямлил Саша.

- Ты понимаешь, что у нас тут политическое дело! Если эту грязь увидит НАТО, то лицо нашей Родины будет испачкано этими нефтяными отходами, и все журналы на Западе будут обсирать твою вотчину, товарищ солдат! Поэтому завтра готовься усиленно трудиться.

- А чего делать-то?

- Кислый, - не выдержал Валетов, - ты будешь делать то, что тебе велит твоя великая страна, а сейчас следи за порядком. И вот еще что!.. В течение получаса я слышу хлопки, а утром ты мне демонстрируешь сто трупов комаров, и это за то, что они надо мной сегодня глумились. У меня чешется щека, понимаешь? Меня укусили. За один укус рядового Валетова все духи во взводе будут набивать по сто комаров. Иначе несправедливо получается: из меня кровь высасывают, а я остаюсь неотомщенным.

Идея настолько понравилась Фролу, что он в благодушном расположении духа побрел в палатку. На ходу обернулся на сидящего около костра рядового и прикрикнул:

- Хлопков не слышу!

Войдя в полную темень, он попытался на ощупь найти место для того, чтобы лечь. В шестиместной палатке, где, кроме Простакова, Резинкина и Валетова обитали еще три дедушки, аккуратно всем улечься можно было только на одном боку. Поворот осуществлялся, как говорится, по команде. Для Валетова сейчас могло и вообще места не остаться, так как он мелкий, а люди во сне запросто сомкнут ряды.

Нащупав на расстоянии вытянутой руки деревянный лежак, на который были уложены матрацы, Валетов неожиданно для себя обнаружил, точнее, не обнаружил ни одной ноги. Так как он встал раком и наклонился к лежаку, более удобного момента для атаки придумать было невозможно - твердый удар сапогом в задницу заставил Фрола пролететь с метр и плюхнуться на вторую половину лежака. Валетов взвыл.

Дембель Петрушевский стоял и ржал вместе с остальными: