Лев Альтмарк - Серые пятна истории

гляди с полки сверзится и по маковке даст, к тому же, пока что-то дельное откопаешь, не один месяц пропыхтишь в бумажных завалах.

А был у них один проверенный способ – вызывать с помощью спиритизма души умерших государей и выпытывать, как всё было. С всякими древнерусскими князьями да татарскими тохтамышами проблем не возникало. Только покрути тарелочку по столу, клики мертвеца по имени, и он уже тут, сердечный. Давайте, мол, господа, выкладывайте свои вопросы, да поживее, а то спать вечным сном мешаете, и вообще не княжеское это дело – интервью потомкам давать.

А историкам только того и надо – вопросы у них уже готовы, а то, что осталось неразъяснёнными, сами додумывают и выдают за чистую монету. А кто их, академиков, подловит на вранье? Знамо никто.

И вот добрались они в своих сочинениях до Петра Первого.

Словно сердце им подсказывало, что царь Пётр – тип вредный и исключительно капризный, наделает проблем, от которых только тошно станет. Мужик он был пьющий, тиран и самодур, а уж если ему что-то не по нутру, то впадал в истерику и ломал стулья. И не только стулья.

Покрутили академики тарелку, позвали дрожащими голосками Петра, а тот уже тут как тут – мало того, что грязно материться без причины начал, так ещё и глазищами с портрета со стены сверкает.

– Чего звали, холопы? – вопрошает. – Совсем страх потеряли – прах монарший беспокоить!

– Скажите, Пётр Алексеевич… – заблеял Ключевский.

– Кто таков? Какого дворянского роду-племени?! – рычит царь, аж, портрет на стене трясётся.

– Я…

– Молчать! Розгами засеку, батогами забью!.. Чего хотел? Учти, если какую-нибудь ерунду попросишь, то лучше бы помер раньше, чем на свет родился!

– Он будет спрашивать, – и указывает пальцем на Карамзина, а у того поджилки так трясутся, что слова вымолвить не в состоянии.

– Трусливые вы людишки, – окончательно разгневался Пётр, – после моей кончины совсем народ измельчал! Даже говорить с вами противно! Тьфу на вас!.. Я пошёл, а вы тут оставайтесь. Но учтите, ещё раз меня побеспокоите по пустякам, я найду на вас управу, ох, найду!

После того, как раскаты царского баса стихли, а портрет перестал сверкать глазищами, историки чуть успокоились. Сидят, друг на дружку пялятся, отдышаться не могут.

– Слушай, а что мы его испугались? – обрёл дар речи Карамзин. – Что он нам сделает – он же на том свете, а мы пока на этом…

– Ой, не говори! – заохал Ключевский. – У него рука повсюду… Лучше давай ничего плохого про него писать не будем. Напишем, мол, обычный правитель, воевал со шведами, строил корабли да города, морды народу чистил – ничего плохого и ничего хорошего. Царь как царь. Лучше с ним не связываться!

Как решили, так в итоге и написали. Это уже сегодня мы придумываем про Петра всё, что нам в голову взбредёт. Правда, тем, кто спиритизмом по старинке промышляет и тарелочки крутит, есть чего опасаться. Мало ли что – не только у Петра, но и у многих наших предков везде рука имеется. Да и современники им не уступают…

Михайло Ломоносов и скорпионы

Свои юные годы Михайло Васильевич Ломоносов провёл в Германии, где изучал всякие премудрости в тамошних университетах. Причём изучал всё подряд, так как деньги за обучение были уже проплачены, и недосуг было разбираться в деталях, ведь всё свободное время он проводил в пивных, где очень пристрастился к пиву с сосисками. А свободного времени у него было много, потому что он, как каждый уважающий себя гордый росс, занимался только перед сессиями, а их, как известно, всего две в году.

И каждый раз перед сессиями у него возникали нелады с немецким языком. В пивнушках-то он обходился всего двумя фразами «наливай» и «пшёл вон!», знакомыми любому халдею, а вот в --">