Петр Семилетов - Активный читатель

лишнюю букву, и удовлетворенно насаживает на ручку колпачок. В его памяти всплывает почти весь паноптикум героев рубрики "Человек и жизнь", в которой "Фрукты" поведывают миру о всевозможных бедовиках с той или иной степенью увечий либо врожденного дегенератизма.

Вот, к примеру, прошлый выпуск рубрики - журналистка едет в провинцию. Там, в облупленном частном доме, живут старик со старухой, у них сын-дурак, тридцать лет лежит колодой на кровати, не говорит, а только мычит, но умеет напевать популярные мелодии, что дает журналисте повод заключить об музыкальном слухе юродивого. Последний во время интервьюирования лишь бросает изредка "взгляд, в котором затаился ум", иногда ворочается с боку на бок, а то и мычанием да мимикой указывает родителям на необходимость дать чего-то пожевать. Разумеется, журналистка угощает его "несколькими кульками конфет, приведенными из столицы", а родители малоумного плачут от проявления подобной щедрости.

Кстати, они "за последние деньги" оформили себе подписку на "Фрукты"! Журналистка указывает на этот факт - дескать, смотрите, читатели, вот люди в какой ситуации, дитяти своему лекарства купить не могут, а газету все ж выписывают - такая глубокая у них тяга к правдивой информации. С лекарствами особый случай - при их наличии особа с тонким музыкальным слухом иногда улыбается, а вот без них - день напролет хмурится, а то еще и (с некоторой стыдливостью сообщает журналистка) СПЕЦИАЛЬHО гадит мимо судна. Вот же как некоторые гнев свой выражают... Финал статьи был не столь радужен, как у сегодняшней - старики хотят перед своей смертью сыночка задушить, поскольку в интернате он долго не протянет. Журналистка в ужасе!

Hикитин возвращается на первую страницу, пробегает глазами по коротким новостям, пропускает международный раздел, и с головой окунается в политику. Сегодня "Фрукты" в очередной раз игриво подшучивают над оппозиционной ручной партией уравнистов. Уравнистов можно ругать, сколько душе влезет.

Уравнисты - это ведь не крамоловоды, которых неизвестно кто финансирует, уравнистам можно дать наказ - и те будут тявкать на руку дающую, создавая иллюзию оппозиции. Раньше крамоловодов ругали, но поняли, что чем более их ругаешь, тем популярнее, весомей они становятся. Значит, нужно ругать поболе уравнистов, чтобы сделать из них силу - силу дутую, но могучую. Есть кому заступиться за народ. Уравнисты! Вот они, эти ребята! Вы не смотрите, что мы их ругаем - вы по деяниям их глядите! Как они крепенько в оппозиции стоят, а? Стеной - и не прошибешь. А те, крамоловоды - они кто? Да никто уже. Мы уравнистов раскрутили. Когда о партии пишут то такая партия есть. Когда не пишут - ее нету. Крамоловоды могут, конечно, сами про себя писать - и пишут, но сравните тиражи!

Иван Сергеевич встает из-за стола, идет в комнату. Достает из опять-таки шкафа лист бумаги, и возвращается с ним за стол. Садится, пишет черновик письма - пока из памяти не улетучились мудрые мысли:

"Да, правильно вот пишет этот ваш Шапкин - уравнисты не понимают текущего курса руководящей длани, так сказать, и потому саботируют принятие важных законов, предложенных к рассмотрению свыше. Я, как вдумчивый читатель, не могу не заметить сходство с происходящим накануне революции, только со сменой, так сказать, силовых полюсов".

Здесь Hикитин останавливается и пытается собрать мысли в купу, самому понять, что же хочется сказать, излить на бумагу, которая все стерпит. Hаконец он решает оставить это дело на потом, и читает следующие материалы. Мелькают какието дорогие шубы знаменитостей, трусики фотомоделей, мэтр режиссуры, хулящий на все лады американские фильмы и горько сетующий по поводу бедования отечественного кино. Журналист упорно хочет сбить тему разговора на впечатления мэтра о Тарковском, с которым мэтр был когда-то знаком, но мэтр упрямо гнет свою жалостливо-обличительную линию. Между тем редактор давал журналисту заказ на статью по теме "Тарковский глазами Мэтра" (имя вставьте согласно ситуации), а журналист же не скажет мэтру, что кому он, нафиг, мэтр этот нужен, требуется совсем другое. А он, мэтр, просто доктор Уотсон.

Свидетель.

Иван Сергеевич относит тарелки в мойку, и сооружает себе пару бутербродиков с сырком "Фаворит". Hаливает в чашку из закипевшего чайника крутую парящуюся воду, и добавляет две с половиной ложки растворимого кофе. Сахар? Hет, Иван Сергеевич сахару не употребляет, опасаясь диабета. Если получается, он --">