Михаил Макарович Колосов - Похвала недругу

— Как что? Забота о молодой поросли, о смене нашей. Неужели непонятно? Печемся о будущем нашей родной литературы. А ее будущее в руках наших родных детей. Это, кстати, мой афоризм! — погордился он.

— Очень глубокий, а главное — точный афоризм! И как сказывается такая преемственность на качестве литературы?

— Очень даже положительно сказывается! Тут ведь действуют гены! Рабочие династии — это хорошо? Хорошо! А писательские династии — еще лучше! Мои гены умножаются в моих детях и количественно и качественно.

— Количественно — да, но качественно ли?

— Только так, друг мой! Гены — великое дело!

— У Толстого вон сколько детей было, сам какой талантище, а гены ни в одном не сработали. У Пушкина было четверо, за полтораста лет столько потомков расплодилось, а гены тоже молчат. Говорят, устали. А у нынешних почему-то не устают, работают, как атомные реакторы!

— Время другое. Гены сейчас — как автогены, работают, аж искры летят, незащищенными глазами не смотри — обожжешься!

— Ну, хорошо. Твои гены у твоих детей, а вот у этого? Ведь сын-то ему не родной, пасынок, а тоже в писатели тянет.

— Гены сейчас не только в крови, — учено заметил Неваляйкин, — они даже в воздухе витают и очень быстро передаются при тесном общении.

— Наверное, в других видах искусства такое невозможно? — с надеждой на отрицательный ответ спросил я.

— Ха-ха! — по-мефистофельски засмеялся Неваляйкин. — В других это дело давно и так крепко накатано, что уже никто внимания не обращает. Потому там и достижения имеем недосягаемые. Возьми кино, театры. Мы от них на три поколения отстали! Вот, пожалуй, Большой театр тоже пока отстает в этом деле. Зато эстрада, эстрада!.. Дитя еще из пеленок не выбралось, соску еще не выплюнуло, а его уже тащат на сцену, на народ, под юпитеры! А ты говоришь!..

Нет, я уже ничего не говорил. Да и что тут скажешь?

ПОСЛЕСЛОВИЕ, ИЛИ ОБРАЩЕНИЕ К ЧИТАТЕЛЯМ — ПИСАТЕЛЯМ

Прочитали вы эти незатейливые истории и, вижу, морщитесь, недовольно.

Не надо.

И не уподобляйтесь гоголевскому городничему, не спрашивайте автора: «Над кем смеешься?»

Ибо я тоже уподоблюсь тому же бессмертному персонажу, человеку мудрому и многострадальному, и отвечу вам: «Над собой смеюсь».

Честное слово — над собой. Только над самим собой. Исключительно — над собой, и ни над кем больше.

Бросил тень на вас? Ничуть не бывало! Каким же надо быть великим, чтобы заслонить такое большое?! Вы мне просто льстите. Не надо.

Не надо, и — успокойтесь.

Успокойтесь и занимайтесь своим делом, если считаете, что оно приносит пользу народу и отечеству нашему.

--">