Евгений Пантелеевич Дубровин - Племянник гипнотизера

ключей.

Профессиональный взломщик запустил руку в карман и вынул горсть ключей.

– Врешь… все равно не уйдешь…

Щелкнул замок. Патлатый надавил на ручку, и дверца сейфа открылась.

Скиф нетерпеливо оттолкнул взломщика.

– Она где-то здесь… – Племянник гипнотизера стал торопливо шарить среди бумаг. – Ага! Вот она, голубушка!

Племянник гипнотизера выпрямился. В лунном свете тускло поблескивала белая ручка печати.

– Внимание… на старт! – пропел под нос Сашка Скиф и склонился над откреплениями.

– Руки вверх!

В дверях с ружьем наизготовку стоял сторож.

– Ежели кто пошевелится, пальну, – пообещал сторож дрожащим голосом. – Подымай руки!

Взломщики медленно подняли руки. Сторож, продвигаясь боком и не сводя с них ружья, дошел до подоконника, где стояла керосиновая лампа, и, неловко действуя одной рукой, зажег фитиль. Красноватый свет сделал все происходящее еще более похожим на кадр из приключенческого кинофильма. Человек с ружьем, раскрытый сейф, вывалившиеся бумаги, трое с поднятыми руками, один из которых держит в кулаке печать.

Сторож опустился на лавку.

– Будем так сидеть до утра, – сообщил он. – Пока люди не придут. Ружье волчиной дробью заряжено. Можете садиться на пол. Кто такие будете? Двоих я вроде признаю. Хулиганы из городу. А ты, кудрявый, кто?

– Тоже знакомый, – пропищал взломщик и дернул себя за нос.

Потом, когда Сашка Скиф вспоминал ночные приключения, это было самое страшное. Нос растянулся, как резиновая соска, и шлепнул. Патлатый дернул сильнее. С клецкающим звуком нос отделился. Взломщик бросил его на пол. Потом он схватил себя обеими руками за волосы и заплясал на месте, дергая головой и руками. Волосы вместе с кожей отстали от черепа и тоже упали на пол.

На месте Патлатого стоял председатель.

– Отклоняешься от текста, – сказал председатель недовольно сторожу. – Отсебятину прешь.

Сторож виновато затоптался на месте.

– Виноват, Петр Николав… Увлекся…

Председатель взял со стола бутылку и понюхал.

– Вон оно что. Я же тебе сказал, чтобы воды налил.

– Я хотел, чтобы жизненнее было… Так сказать, ближе к правде… Вы уж извините, Петр Николав, что вас Петькой называл… и насчет кобеля тоже… Увлекся… вошел в роль.

– Конечно, полбутылки выхлестал. И дурак в роль войдет, – засмеялся Сенькин. – Будем народ звать, Петр Николаевич, или сразу в район повезем?

Председатель не ответил. Он встал на колени и принялся запихивать в сейф выпавшие бумаги.

То, что произошло, настолько ошеломило Скифа, что племянник гипнотизера все это время простоял, не шевелясь, с зажатой в кулаке печатью. Потом глаза его сверкнули, оценивая обстановку. Председатель стоял спиной к нему на коленях, Сенькин, растянув рот до ушей, смотрел на сторожа, который, не теряя времени даром, допивал из стакана. В следующее мгновение Сашка Скиф кошкой бросился на Сенькина, сбил его с ног. Возможно, племяннику гипнотизера удалось бы уйти, но он зацепился ногой за ремень от ружья и растянулся на полу. Сенькин и сторож набросились на него, подмяли под себя.

– Ай-ай-ай, – сказал председатель, закрывая сейф. – Грубо. Не похоже на Александра Скифина.

– Что вам от меня надо? – закричал Сашка, тяжело дыша. – Что это за спектакль?

– Десять лет принудительных работ, – заржал Сенькин. – Это только за один сейф. А там, наверно, у тебя еще кое-что найдется.

– Я никакой не грабитель… Я даже не пятнадцатисуточник… Я сейчас все расскажу… пустите меня!

– Отпустите, – приказал председатель.

Сашка поднялся с пола.

Председатель сел за стол, посмотрел на свет бутылку.

– По сто грамм наберется. Садись поближе, Александр Скифин. У меня есть к тебе деловой разговор. А вы идите отдыхать. Благодарю за участие.

Сашка присел к столу.

– Вообще-то мне ваш нос сразу подозрительным показался. Дрыгался на ходу. И голос похож.

– Мало было времени для репетиции. Уборка.

– Я уже хотел удрать, да сторож убедил. Уж очень здорово вас критиковал.

– Талантливый, черт, – согласился председатель. – Это он сам придумал… меня разделывать. Он деда Щукаря так сыграл, что все три дня с больными животами ходили. Ну, ладно, рассказывай свою биографию.

* * *

Отвязать яблоню от Мотикова не было никакой возможности, ножа не оказалось, и они пошли к бабке Василисе так. Хорошо, что была глубокая ночь и никто не мог видеть этого странного, почти фантастического зрелища. К человеку --">