Гектор Хью Манро (Саки) - Хроники Кловиса

тенденцию. Нам нравится, чтобы все находилось в точности на обычных местах; нам нравится, чтобы все происходило в точно назначенное время; мы любим, чтобы все было обычным, упорядоченным, пунктуальным, методичным до толщины волоса, до секунды. Если это не так, это раздражает и утомляет нас. Например, возьмем самую пустячную вещь: дрозд год за годом строил свое гнездо на дереве на лужайке; в этом году без какой-либо очевидной причины он построил его на иве возле стены сада. Мы мало говорим об этом, но мне кажется, что мы оба чувствуем, что эта перемена не нужна и слегка раздражает.

— Наверное, — сказал друг, — это другой дрозд.

— Мы это подозреваем, — сказал Дж. П. Хаддл, — и я думаю, это дает нам еще больший повод для досады. Мы не чувствуем, что хотим сменить дрозда в данный момент жизни; и все же, как я сказал, мы едва достигли возраста, когда такие события переживаются серьезно.

— Что вам нужно, — сказал друг, — так это лечение беспокойством.

— Лечение беспокойством? Никогда о таком не слышал.

— Ты слышал о лечении покоем людей, которые сломлены стрессом слишком большой тревоги и напряженной жизни; что ж, вы страдаете от слишком большого покоя и безмятежности и нуждаетесь в противоположном виде лечения.

— Но куда же обратиться за ним?

— Ну, ты мог бы выступить кандидатом от партии оранжистов в Килкенни, или провести курс регулярного посещения кварталов апашей в Париже, или прочитать лекции в Берлине, что большая часть музыки Вагнера написана Гамбеттой; и всегда остается в запасе путешествие по внутреннему Марокко. Однако, чтобы быть по-настоящему эффективным, лечение беспокойством должно проводиться дома. Как тебе удастся это, у меня нет ни малейшей идеи.

Именно в этой точке разговора в Кловисе мгновенно гальванизировалось внимание. Кроме всего, его двухдневный визит к пожилым родственникам в Слоуборо не обещал ничего восхитительного. И перед тем как поезд остановился, Кловис украсил свои манжеты надписью: „Дж. П. Хаддл, Уоррен, Тилфелд, возле Слоуборо“.

* * *

Через два дня утром мистер Хаддл нарушил уединение сестры, когда она в гостиной читала „Сельскую жизнь“. Это был ее день, час и место для чтения „Сельской жизни, — и вторжение было абсолютно иррегулярным; однако, он нес в руке телеграмму, а в их доме к телеграмме относились как к вмешательству божией десницы. Телеграмма произвела впечатление удара грома. — Епископ проверяющий конфирмационный класс по соседству не может остановиться в доме священника по случаю кори обращаемся вашему гостеприимству обустройства посылаем секретаря“.

— Я едва знаком с епископом; я говорил с ним всего лишь раз, — воскликнул Дж. П. Хаддл с извиняющимся видом того, кто слишком поздно понял неосмотрительность разговоров со странными епископами. Мисс Хаддл первой собралась с силами; удары грома она не любила столь же страстно, как и ее брат, однако женский инстинкт говорил ей, что этот удар грома необходимо перенести стоически.

— Мы можем подать холодную утку с керри, — сказала она. Этот день не предназначался для керри, однако маленький оранжевый конверт с телеграммой включал в себя некоторые отклонения от правил и обычаев. Брат ничего не сказал, поблагодарив ее взглядом за храбрость.

— Вас хочет видеть молодой джентльмен, — объявила горничная.

— Секретарь! - в унисон пробормотали Хаддлы; они мгновенно приняли застылую манеру держаться, которая провозглашала, что хотя все чужие по определения виновны, они хотели бы услышать, что же чужие могут сказать в свою защиту. Молодой джентльмен, вошедший в комнату с элегантной надменностью, совершенно не соответствовал представлению Хаддла о секретаре епископа; он и не предполагал, что епископство в состоянии позволить себе столь дорогую обивку на вещах, когда так много других претендуют на его ресурсы. Лицо было слегка знакомым; если бы он уделил больше внимания попутчику, сидевшему напротив в железнодорожном вагоне двумя днями ранее, то в нынешнем визитере смог распознать бы Кловиса.

— Вы — секретарь епископа? — спросил Хаддл, бессознательно становясь почтительным.

— Его конфиденциальный секретарь, — ответил Кловис. — Можете звать меня Станислаус; фамилия не имеет значения. Епископ и полковник Альберти могут быть здесь к ленчу. Я буду здесь в любом случае.

Это звучало весьма похоже на программу королевского визита.

— Епископ проверяет --">