Игорь Миронович Губерман - О выпивке, о Боге, о любви

опустошённых,

и рюмок, наливавшихся девицам,

такая тьма вопросов разрешённых,

что время отдохнуть и похмелиться.

* * *

Вчера ко мне солидность постучалась,

она по седине меня нашла,

но я читал Рабле и выпил малость,

и вновь она обиженно ушла.

* * *

Аскет, отшельник, дервиш, стоик,

наверно, правы – не сужу;

но тем, что пью вино густое,

я столь же Господу служу.

* * *

Любых религий чужды мне наряды,

но правлю и с охотой, и подряд

я все религиозные обряды,

где выпивка зачислена в обряд.

* * *

Людей великих изваяния

печально светятся во мраке,

когда издержки возлияния

у их подножий льют гуляки.

* * *

Какое счастье – рознь календарей

и мой диапазон души не узкий:

я в пятницу пью водку как еврей,

в субботу после бани пью как русский.

* * *

Паскаль бы многое постиг,

увидь он и услышь,

как пьяный мыслящий тростник

поёт «Шумел камыш».

* * *

Нет, я не знал забавы лучшей,

чем жечь табак, чуть захмелев,

меж королевствующих сучек

и ссучившихся королев.

* * *

Снова я вчера напился в стельку,

нету силы воли никакой;

Бог её мне кинул в колыбельку

дрогнувшей похмельною рукой.

* * *

А страшно подумать, что век погодя,

свой дух освежив просвещением,

Россия, в субботу из бани придя,

кефир будет пить с отвращением.

* * *

Когда друзья к бутылкам сели,

застрять в делах – такая мука,

что я лечу к заветной цели,

как штопор, пущенный из лука.

* * *

Где-то в небе, для азарта

захмелясь из общей чаши,

Бог и чёрт играют в карты,

ставя на кон судьбы наши.

* * *

Однажды летом в январе

слона увидел я в ведре,

слон закурил, пустив дымок,

и мне сказал: «Не пей, сынок».

* * *

«Зачем добро хранить в копилке?

Ведь после смерти жизни нет», —

сказал мудрец пустой бутылке,

продав учёным свой скелет.

* * *

К родине любовь у нас в избытке

теплится у каждого в груди,

лучше мы пропьём её до нитки,

но врагу в обиду не дадим.

* * *

Когда однажды ночью я умру,

то близкие, надев печаль на лица,

пускай на всякий случай поутру

мне всё же поднесут опохмелиться.

Духовную жажду легко утолить: достаточно сесть и немного налить

Как поле жизни перейти,

своё мы мнение имеем:

тот змей, что Еву совратил, —

он тоже был зелёным змеем.

* * *

Давай, мой друг, бутыль употребим —

прекраснее забава есть едва ли;

когда-то я фортуной был любим,

и вместе мы тогда употребляли.

* * *

В тюрьме я понял: Божий глас

во мне звучал зимой и летом:

налей и выпей; много раз

ты вспомнишь с радостью об этом.

* * *

Бутылка – непристойно хороша,

сулит потоки дерзостных суждений,

и ей навстречу светится душа,

любительница плотских услаждений.

* * *

Намного проще делается всё,

когда пуста бутылка на столе;

истории шальное колесо

не пьяный ли катает по земле?

* * *

Вино и время не жалея,

садись не с каждым, кто знаком:

похмелье много тяжелее,

когда гуляли с мудаком.

* * *

Век играет гимны на трубе,

кабелем внедряется в квартиры;

в женщине, в бутылке и в себе

прячутся от века дезертиры.

* * *

Когда вседневная рутина

завьёт углы, как паутина,

плесни в неё вином из кружки

и выставь хером дверь подружки.

* * *

Не хлопочи из кожи вон,

ища разгадки мироздания,

а пей с подругой самогон

на пне от дерева познания.

* * *

Струю вина мы дымом сушим

и начинаем чушь молоть,

чтоб утолить душою душу,

как утоляют плотью плоть.

* * *

Я три услады в жизни знал,

предавшись трём любовям:

перу я с бабой изменял,

а с выпивкой – обоим.

* * *

Опять приходит ночь. Я снова пьян.

Как дивно это сделано в природе,

что музыка далёких фортепьян

к желанию напиться нас приводит.

* * *

День – царство зла. Но в час вечерний,

смывая зависть и коварство,

нам разливает виночерпий

добра и кротости лекарство.

* * *

Когда мы пьём, бутылка честно

теплом покоя дарит нас,

и мир становится на место,

остановив безумный

--">