Илья Андреев - Теркин… снова на войне

Рядом — все ее подружки,

И в руках у той старушки,

Треугольное письмо.

— Вот, он пишет,

Мой сынок.

Что вернется,

Выйдет срок,

Потому как служит справно,

На ответственном посту,

В продуктовом он складу.

И читает по слогам,

Потому как выступает

На глазах ее слеза.

— «Все нормально,

Все в порядке,

Так служу,

Как никогда,

Только скучно иногда.

День-деньской

Лежишь в кровати,

Обминая все бока,

Не вздремнешь —

Уж отоспался,

За сегодня и вчера.

Тут не служба —

Красота».

— Как питаешься, сынок?

Чай не сахар ваш паек?

— «Все с питанием нормально

Рацион здесь первый класс,

Не перловка и не пшенка,

А блюда словно на заказ,

Потому вокруг продукты,

Снизу аж до потолка.

И сгущенка, и тушенка,

И еще окорока.

Коньячок для начсостава,

На закуску колбаса,

Хоть такая, хоть какая.

Что еще желать не знаю,

Так разъелся,

Что бока

Под ремень уж не влезают,

И еще хочу сказать…»

Голоса:

— Скорее, Теркин!

Заваруха началась!

— Допишу хотя бы строчку…

«Все, пока, целую, мать.

Там приехали ребята,

Мне им продукты выдавать…»

— Где ты, Теркин?!

В бога в душу!..

— Не ори, сюда послушай,

На войне спешить нельзя.

Только если брюхо пучит,

Что б штаны не замарать.

Все с оглядкой,

Все с умом…

Сколько их?

— Уж не десяток,

Может, целый батальон.

— Танки?

— Танки…

— Это плохо.

Кабы лишь одна пехота…

Пулеметчикам скажи,

Что б пехоту отсекали,

И давай звони арте,

Что б не спали,

Что б долбали

Со стволов всех

По броне.

И пошла, пошла работа,

Батальон — вам не пустяк,

Когда против только рота,

И не полный в ней состав.

— Не виси,

Тащи патроны,

Растуды тебя и так!

— Где гранаты?

— Не зеваем!

— Три бойца

На левый фланг!

Пулемет колотит строчки,

Взрыв на взрыве,

Дым столбом.

Головы поднять нет мочи,

Не война,

А сущий ад.

Но спокоен Вася Теркин,

Тут нельзя паниковать.

У испуга те глаза,

Словно блюдца —

В пол-лица.

— Не теряй ума, пехота,

Нам не время помирать!

— Что же делать?

— Здесь стоять!

Закрепиться,

В землю врыться,

Четырьмя в нее вцепиться,

Чтоб не пятиться назад,

Чтоб не пяди не отдать…

Откатились, побежали,

Отстояли, удержали

Свой рубеж и в этот раз.

Как тогда

И как сейчас.

Сесть, вздохнуть и дописать:

«Все, мамаша,

Загрузили.

Что просили — отпустили

И отвесили сполна.

Так что, можно отдохнуть

И пару часиков вздремнуть,

А потом придется встать,

Чтоб вновь продукты выдавать

Им, по первое число.

Тут описка,

Тут не по «по»,

А читать здесь надо «до»:

«Им до первого числа»…

Выдать все, что причиталось

И еще добавить малость

Коль попросят,

Так догнать,

И в довесок накидать.

Я не жадный кладовщик —

Коль пришел,

Бери с запасом,

Мне не жалко ничего.

Если что еще захочешь,

То получишь все, что просишь,

И вдвое больше

Сверх того».

И у матери слеза:

— Добрый он, видать, в отца,

Всех жалеет,

Понимает,

Никого не обижает.

— Повезло твоему сынку,

Так служить —

Что мед хлебать…

И вздыхает снова мать,

Не от горя,

А от счастья.

Видно бог ему помог —

Будет жив ее сынок.

О сданных городах

— Что страшнее для солдата,

Оборона иль атака?

Отвечает Теркин так:

— Я скажу вам,

Что по мне,

Хуже нету на войне,

Чем обратно отступать,

Отдавать за пядью пядь —

Населенки, большаки,

Переправы у реки.

Безымянные могилы,

Где схоронены бойцы,

Что погибли в наступленьи

На деревню «Хуторки».

Бросить

Что отвоевали,

Где потом, кровью поливали

Каждый шаг.

Где отдавали

Жизни мертвые бойцы.

Было это лишь вчера…

А сегодня

Словно раки,

Как побитые собаки,

Под себя поджав хвосты,

Мы бежим… Бежим!.. Бежим!!..

Отдаем назад селенья,

Оставляя населенье

На заклание врагу.

Тех, что нас вчера встречали,

Привечали, обнимали,

В свои хаты принимали,

Подносили хлеб да соль.

Мы сидели за столами,

Пили, ели, обещали

Что обратно не уйдем…

Нам поверили они,

А на утро мы ушли.

И бредя в тылы, назад,