Мария Рождественская - Правило первого тапка

Джейкоб Крис остался без работы и получил «волчий билет», навеки закрывающий путь в профессию. И опять сердце беспокойно выстукивало — борись, отстаивай свои права! Докажи им, что не виноват, что Сайкс — вор и мерзавец, что… Но Джейкоб ничего никому доказывать не стал. Связаться с ними означало бы по уши вымазаться в дерьме, самому замараться по полной программе. Джейкобу было противно возиться в дерьме сайксов и им подобных.

Сайкс любил повторять — кто раньше встал, того и тапки. Мерзко хихикая при этом. Он, как и Патрик, умел расчищать себе дорогу, даже если та состояла из обнаженных сердец.

— А может, того? — предложило отражение, с надеждой поглядывая на Джейка. — Ну, в смысле… вжик — и все!

Для наглядности этот серый худой старик из зеркала провел по усохшему горлу костлявым пальцем.

Джейкоб задумался. Некая доля истины в этом «вжик!» определенно имелась.

— Или таблеточки, — подзуживало отражение. — С ними вообще легко и приятно.

Джейкоб еще раз взглянул на человека в зеркале и набрал номер своего душеприказчика. Нет, он, конечно, нажил совсем не много, но то, что имелось, решил разделить пополам. Одну половину оставлял миссис Эрин Крис Колфилд, другую — детскому приюту на соседней улице.

Как это часто бывает, врачи ошиблись в прогнозах. Джейкоб Крис прожил еще три месяца и умер второго марта, так и не дождавшись, когда под окнами зацветет его любимое миндальное дерево.

Оказавшись в толпе обнаженных молодых людей всех полов, рас и национальностей, Джейкоб немало удивился. Все люди — и мужчины, и женщины — были молоды и красивы, нет, просто даже на удивление прекрасны.

— Новенький, да? — поинтересовался темноволосый парень, что стоял слева от Джейкоба. — Ничего, я сначала тоже обалдел малость. Скоро привыкнешь.

Он улыбнулся Джейкобу и протянул ему руку.

— Питер Воглер. Можно просто Пит.

— Джейк, — представился тот, пожимая руку новому приятелю. — Рад знакомству…

Джейкоб осекся, внезапно обратив внимание на собственную ладонь… а потом и на все свое молодое сильное тело.

— Ну и ну! — и Джейкоб присвистнул.

Ему снова было двадцать пять. Молодой здоровый мужчина Джейкоб Крис стоял среди таких же молодых и здоровых людей. И он тоже был абсолютно голым.

— А ты как думал, — на лице Пита появилась странная ухмылка. — Это же рай, чувак, а не что-нибудь.

Джейкоба захлестнуло счастье, и он едва не расплакался. Значит, вот он какой, рай. Молодость и здоровье. Кроме того, тебе не нужно ломать голову, как заработать на жизнь. Амброзию ведь наверняка выдавали бесплатно. В одежде, банковских счетах, автомобилях и прочем багаже цивилизации просто не было необходимости. Все вокруг были голые и счастливые. Все верно, так и должно быть. Небеса обетованные. Смущала только длиннющая череда обнаженных собратьев-праведников. Интересно, куда ведет эта очередь? Джейкоб присмотрелся. Зоркие глаза, враз помолодевшие на пятьдесят лет без малого, выхватили из заоблачной дали массивные золотые ворота.

— Там что? — поинтересовался Джейкоб. — Врата в райские кущи?

— Контрольно-пропускной пункт, — кивнул Пит. — Надеюсь, к вечеру доползем.

Очередь и впрямь продвигалась в час по чайной ложке.

Между тем, Пит продолжал беззастенчиво пялиться на Джейкоба, явно уделяя особое внимание его гениталиям.

— Да, Джейк, конец у тебя — просто загляденье, — ухмылка Пита растянулась от уха до уха.

Затем он игриво добавил:

— Нечасто мне такое встречалось.

— Ты — голубой! — осенило Джейкоба.

— Да, — Пит и не думал отрицать. — Тебя что-то смущает? Расслабься, Джейк. Это рай.

— Вот именно! — почти выкрикнул Джейк. — Ты же гомосексуалист, тебе нечего делать в раю.

— Ах, так ты у нас гомофоб, — ухмылка Пита из плотоядной превратилась в злобную. — Ну, так вот что я скажу тебе, чувак… Еще неизвестно, кто из нас хуже!

— Не орите, ладно? — рыжеволосая девушка недовольно посмотрела на Джейкоба. — Всю мою жизнь на меня только и делали, что орали.

— Да брось, дорогуша, — в разговор вступила симпатичная блондинка, стоявшая позади Джейкоба. — Пусть мальчики развлекаются. Просидела б ты, как я, два года в одиночке для смертников, была бы рада любой человеческой речи.

Камера смертников?! Джейкоб опешил. Нет, не может быть. Ему послышалось, просто послышалось. Может, она там работала? В конце концов, должен же и в тюрьмах кто-то работать…

--">