Лаура Леоне - Загадочное имя

Ньяньярелли. – Он произнес ее имя безупречно, и она посмотрела на него с благодарностью.

Наконец Люк открыл конверт.

– Премия присуждается… – Он сделал паузу и с улыбкой протянул конверт Нине.

– Джессу Хармону, – произнесла она с воодушевлением. Все, в том числе Нина и Люк, зааплодировали. Старый саксофонист поднялся на сцену.

Нина протянула ему руку, но Хармон обнял ее, а потом, к ее удивлению, и Люка. Затем он произнес краткую речь, признавшись, что робеет перед публикой, когда у него в руках нет саксофона, и ушел за кулисы вместе с Люком и Ниной.

Как только они оказались за кулисами, музыкант хлопнул Люка по плечу:

– Где ты пропадал, дружище? За то время, пока я тебя не видел, новая кукуруза созрела.

– Кукуруза? – удивленно переспросил Люк. – Шутишь над бедным сельским парнем?

Нина удивленно переводила взгляд с одного на другого.

– Вы знакомы? – воскликнула она, забыв о своих изысканных манерах.

– Тихо, – зашипел на нее рабочий сцены.

– Я не хотел, чтобы вы подумали, что я хвастаюсь, – сказал Люк с невинным видом.

– Джесс, это мисс Нина Ньяньярелли, оперная певица. Не старайся произнести правильно ее фамилию, а то язык сло…

– Я, конечно, слышал о вас, мисс Ньяньярелли, – сказал Джесс, произнося фамилию абсолютно правильно. Он поднес к губам ее изящную руку: – Я ваш поклонник. Со временем вы будете одним из самых великих сопрано мира.

– Послушайте, может, мне оставить вас вдвоем, чтобы вы ублажали друг друга комплиментами? Несколько минут назад она что-то лепетала про твой саксофон. – Люк сделал вид, что рассержен, но глаза его смеялись.

– Я никогда не лепечу, – с достоинством парировала Нина.

– Не обращайте внимания, дорогая, – сказал Джесс. – Он просто выпендривается. Привык, что девушки от него балдеют. И вообще потише, приятель, сегодня мой день.

– Конечно, – мягко ответила Нина. – И вы, Джесс, его заслужили. Может, я когда-нибудь и попаду в число лучших, а вы лучше всех уже сегодня. Никто так не играет на саксофоне, как вы.

– Ух! Вы умеете польстить старику, – засмеялся Джесс. – Постарайтесь к моему возрасту уйти со сцены. Сумасшедшая жизнь…

Они немного поболтали о шоу-бизнесе: бесконечные ожидания, постоянная работа за полночь, одиночество во время гастролей.

Затем Джесс сказал:

– Послушайте, мы с женой и детьми хотим отметить мою победу. Как только все это закончится, отправимся в один знакомый ресторанчик в Гринвич-Виллидж. Довольно скромный. Мы с друзьями иногда бываем там. Не хотите присоединиться?

Глаза Нины загорелись совсем по-детски.

– А мне можно? – мрачно спросил Люк.

– Да кто тебя зовет, приятель, – засмеялся Джесс и хлопнул Люка по спине.

Глаза Люка изумленно расширились, но через секунду он уже сиял.

Они договорились встретиться после окончания программы.

Люк заметил, что под конец в суматохе несколько мужчин пытались познакомиться с Ниной. Он сам буквально пожирал глазами ее маленькую изящную фигурку, нежную кожу, фиалковые глаза. Блестящие, черные как ночь волосы выгодно подчеркивали точеный нос, высокие скулы, длинную стройную шею. Еще бы не заметить ее в толпе!

Нина направилась в дамскую комнату, чтобы взглянуть на себя в зеркало.

Бывший муж Нины, Филипп, научил ее умению наилучшим образом подчеркивать то, что ей дала природа. Результатом усилий стала элегантная женщина, во всем придерживающаяся классического стиля, который никогда не выходит из моды. Она причесывалась у отличного, хотя и не самого дорогого парикмахера Нью-Йорка. Ежемесячные посещения его помогали всегда быть в форме: прическа в классическом стиле очень шла ей, прямые, мастерски подстриженные волосы подчеркивали молочную белизну кожи.

Сама Нина стала прямо-таки виртуозом макияжа: накладывала его так, что он был практически незаметен. А тщательно подобранный гардероб служил ей годами. Нина носила итальянскую обувь, пользовалась французскими духами, ее немногочисленные драгоценности были подлинными и подобраны с большим вкусом. Привлекательная внешность очень важна на сцене, и, одержимая желанием сделать оперную карьеру, Нина ничего не упускала из виду.

Она чуть поправила волосы, освежила макияж (за это время ее радостно поприветствовало человек десять, которых она не встречала ни разу в жизни) и еще раз окинула себя взглядом.

Из украшений на ней было лишь жемчужное ожерелье.

Нина заметно волновалась. Щеки пламенели без всяких румян. Глаза --">