Дарья Волкова - С тобой и без тебя. И снова с тобой.

— Это ты рисовал?

— Угу.

— Но как?..

— Я же художественное училище заканчивал. Какие-то базовые навыки остались. Нравится?

Вера отвечает поцелуем. Таким жадным и горячим, как будто не было вчерашнего вечера и ночи. И она прикасается к нему впервые после двухгодичной разлуки. Впрочем, желание посмотреть на принесенное Стасом все же делает в принципе возможным прервать поцелуй.

— А там что? — Вера поворачивается к двери, где на полу лежат раскатившиеся белые тубы.

— А это твой свадебный подарок.

Сердце екает.

— Тебе не кажется это странным?

— Что именно?

— А ты не хочешь меня ни о чем спросить?

— Вер, если хочешь, буду серенады под окном петь. И на коленях умолять. Если Касьянов в меня, конечно, из окна не шмальнет, — Стас усмехается. — Только какой смысл спрашивать, когда ответ уже получен.

Вере ни разу в жизни не делали предложение руки и сердца. А невозможный Соловьев превращает все в фарс. Ну, погоди, дружок…

— Что-то не помню, чтобы давала тебе согласие, — надувает губки Вера.

— Давала, давала.

— Не припоминаю никак.

— Ты сказала, что любишь меня. Этого более чем достаточно.

А потом неожиданно опускается на колени. Берет ее руку в свои.

— Вера Владимировна, прошу, окажите мне честь, согласившись стать моей женой.

Он не паясничает. Говорит абсолютно серьезно. Говорит словами. Глазами. Сердцем. Глядя сверху на стоящего перед ней на коленях великолепного мужчину, Вера умирает от восторга.

— Помучить тебя?

— Не надо, — без улыбки отрицательно мотает головой Стас.

— Ну, хорошо, я согласна.

* * *

Вера все-таки добирается до постеров.

— Так, это без меня, пожалуйста, — Стас направляется к двери.

— Ты куда?

— Принесу чего-нибудь выпить. Надо отметить. Я, между прочим, первый раз в жизни предложение делал.

— У тебя неплохо получилась.

— Спасибо. Смотри, слюнями не закапай.

Нет, ну каков наглец!

Вера разворачивает свой подарок. Их штук пять или шесть. На двух Стас в так хорошо знакомых ей голубых джинсах и белой футболке. Потом еще топлесс. Потом в трусах. И последняя… Голый. Спиной к камере. Широко расставив ноги. Уперев руки в бедра. И татуировка во всю спину.

Правильно он про слюни предупредил…

Стас возвращается с бутылкой вина и бокалами.

— Шампанское все вчера выпили, — увидев развернутые постеры, морщится. — Вер, а можно сделать так, чтобы они мне на глаза не попадались, а?

— Я их повешу на стене в спальне.

Стас стонет.

— Ну, зачем тебе?

— Люблю фото красивых мужиков. Выбирай: или эти, или из твоего раннего.

Неожиданная мысль приходит ей в голову.

— Ты это когда снимал? И кто тебя фотографировал? Дэн?

Стас хохочет.

— Надо будет Кузьмину рассказать. Нет, Дэн сейчас в Новой Зеландии. Снимал сегодня. Один. Задержку на камере ставишь и вперед. А что? Ревнуешь?

— Конечно. Я ужасная собственница.

Стас хмыкает.

— Вер, куда ж я денусь. У меня такое клеймо на спине.

Разливает вино. Протягивает Вере бокал.

— Ну что, за нас!

— Стас, — Вера отпивает вина, — только у меня одна просьба.

— Для тебя — все, что угодно.

— Можно, я возьму твою фамилию?

Стас улыбается.

— Конечно. Мне будет очень приятно.

Подумав, спрашивает.

— А как же бренд «Вера Хомяк»?

— Да черт с ней! Надоело. Есть у меня помимо Уланда с Амирантой пара идей. Буду писать под своей новой фамилией.

— Как скажешь, дорогая.

* * *

Через три недели супруги Соловьевы вылетели на съемки в Новую Зеландию. Стас и мысли не допускал о том, чтобы оставить любимую жену, а Вера решила, что ей все равно, где писать. Главное, чтобы рядом с любимым мужем.

--">