Клаудиа Кэрролл - Зачем нужен муж?

отказывалась выходить за него замуж по той причине, что, живя нерасписанными, они намного больше бесили ее мамашу.

Тут, пожалуй, и запутаться можно. Поэтому опишу, как могу, одну существенную черту характера Рэйчел, нашего ходячего недоразумения.

Мы называем это явление смертоносным феромоном Рэйчел. Она источает его всеми порами, как химический завод, утверждая: «Я не бегаю за мужчинами, я в них вовсе не нуждаюсь, пусть только попробуют подойти — глотку перегрызу». Но чем больше она от них бегает, тем больше они за ней гоняются, словно в ускоренном шоу Бенни Хилла. Смешно и обидно, но если, например, я до смерти хочу обзавестись собственным парнем, то они обходят меня за милю, а Рэйчел стоит только посмотреть в сторону мужчины — и он тут же готов ходить перед ней на задних лапках.

Интересно, что такое унюхивают эти холостяки — отчаянное беспокойство во мне или ее хладнокровие?

Ну ладно, замнем. Вернемся в Париж, к мужу номер один. Несколько лет подряд он пытался ее убедить, что желание бесить мамочку — это еще не повод не выходить замуж, и наконец предъявил ей ультиматум: или расстаемся, или женимся.

Я, конечно, знаю, что обычно бывает наоборот — именно женщинам полагается ставить подобного рода ультиматумы, но в данном случае речь идет о Рэйчел, а не о ком-то другом. Она совсем не хотела с ним расставаться и, отдыхая в Лас-Вегасе, все-таки вышла за него замуж под влиянием настроения, как Бритни Спирс, которая умудрилась в один и тот же день выйти замуж и развестись. В качестве свидетелей выступали две уборщицы. А затем случилось то, что случилось.

Она прилетела в Дублин на пару дней, чтобы поделиться с нами этой новостью, но в конце концов вдрызг разругалась с матерью, которая разве что на стенку не полезла, узнав, что никогда не сможет покрасоваться на свадьбе в наряде матери невесты и в новых туфлях от Джимми Чу. А потому совершенно неожиданно Рэйчел решила первым же самолетом отправиться домой в Париж и сделать сюрприз своему свежеокольцованному супругу.

И это было большой ошибкой.

Рэйчел говорит, что и по сей день отчетливо помнит, как, взбежав по пятнадцати лестничным пролетам и едва переведя дух, влетела в квартиру и обнаружила мужа в постели с их общей приятельницей. Пораженная, она как в тумане проделала путь обратно в аэропорт Шарль де Голль и только там сообразила, что оказалась абсолютно без денег. Буквально без гроша. Не хватило даже на телефонный звонок — дело было в дремучие домобильные времена. Поэтому она сделала то, что все мы делаем в подобных обстоятельствах. А именно — села на чемодан посреди аэропорта, достала сигарету и громко зарыдала.

И это было второй большой ошибкой.

Дело в том, что накануне состоялся какой-то важный футбольный матч, и бар аэропорта был переполнен болельщиками, возвращавшимися домой. Один из них углядел безутешную красотку (Рэйчел слегка походит на звезду немого кино: белоснежная кожа, темные волосы, короткая стрижка, тип звезды немого кино Луизы Брукс, только с развитой мускулатурой) — и поспешил на помощь. Это был здоровяк новозеландец, который появился, словно в ответ на ее мольбы, купил ей выпивку, уплатил за перелет домой и предложил отколотить номера первого от ее имени. Как признается Рэйчел, он был окутан в ее глазах таким романтическим флером, словно прискакал на белом коне. Кто бы мог устоять? В течение года она развелась с номером первым, вышла замуж за номера второго, а через несколько месяцев развелась и с ним.

Ну как?

«За какие-то восемнадцать месяцев, — часто говорит она, — я ухитрилась выскочить замуж за двух самых никчемных мужиков Северного и Южного полушарий. Подумать только, для моего первого мужа верность в любви заключалась в том, чтобы ложиться в постель только с одной женщиной, а для второго мужа любовные игры перед близостью заключались в том, чтобы почистить зубы. Так вот, что касается любви, я свое получила. Любовь и страсть — забавы для подростков. Сейчас я как будто стою на краю Большого каньона, вглядываясь в романтическую бездну холостяцкой жизни женщины бальзаковского возраста, и знаете что? Ни о чем не жалею».

Теперь она содержит один из самых шикарных и дорогих бутиков в Дублине, одета как куколка, пьет как королева, язык у нее как бритва, а в целом она, несомненно, забавнейшее существо из всех, кого я знаю. Я часто думаю, что ни на что не променяла бы нашу дружбу, даже если бы у меня вдруг появилась --">