Даниэла Стил - До конца времен

работала там же швеей. Впоследствии, уже в Америке, в Филадельфии, куда они перебрались после войны, мама с бабушкой основали собственный небольшой бизнес, копируя для клиентов лучшие образцы парижских домов моды. Дженни внимательно за всем наблюдала, а когда ей исполнилось восемнадцать, поступила в парсонсовскую Школу дизайна в Нью-Йорке. Она хотела стать модельером, однако заскучала на утомительных занятиях. Работать с тканями, чертить детали будущих выкроек было не особенно интересно, и Дженни не хватало для этих расчетов терпения. Довольно скоро она убедилась, что таланта к моделированию одежды у нее нет или почти нет. Куда больше ее интересовали не сами модели, а общие тенденции моды, их направление и развитие, и именно в этой области Дженни неожиданно нашла свое призвание. Нынешние клиенты часто отмечали ее способность «учуять», что будут носить через год или пять, и при этом никогда не ошибаться. Наделенная тонким художественным вкусом, Дженни действительно могла предугадать развитие той или иной только что появившейся тенденции моды, а благодаря советам, которые она давала своим клиентам, одобренные ею фасоны завоевывали подиумы по всей стране и за рубежом. Можно было даже сказать, будто она не просто заглядывает в будущее, а сама формирует тенденции, творит моду. Официально ее работа называлась «художественный консультант», но, по сути, Дженни была самой настоящей музой для тех модельеров и кутюрье, которым посчастливилось с ней работать. От ее острого глаза не ускользала ни одна деталь, ни один стежок. Дженни знала, как следует носить ту ли иную вещь, отменно разбиралась в аксессуарах и бижутерии. «Стиль – это все», – утверждала она, когда приходилось убеждать заупрямившегося кутюрье изменить что-либо в новой модели. «Мало нарисовать и скроить платье, костюм или пальто, – говорила Дженни. – Нужно еще оживить их, вдохнуть в них душу, чтобы предмет одежды превратился в нечто, живущее своей собственной жизнью, и как результат – обрел способность поражать окружающих». Дженни и сама вкладывала в работу весь жар души, заражая клиентов своей энергией и взглядами, которые впоследствии, обретя форму фантазийных платьев и необычайных гарнитуров, поражали зрителей и критиков во время демонстраций на подиумах готовых коллекций.

Именно это и должно было произойти сейчас. Шла нью-йоркская Неделя моды, для которой Дэвид Филдстон подготовил очередную коллекцию, способную стать одной из лучших в его творческой карьере. В зале собрались и критики, и журналисты, профессионально пишущие о моде, а главное – представители модных магазинов и специализированных бутиков. Все эти люди, затаив дыхание, ждали начала показа, гадая, чем поразит их Дэвид Филдстон на сей раз. До начала дефиле оставались считаные минуты, и, пока оператор снимал Дэвида «для истории», Дженни продолжала заниматься своей работой. Лавируя между девушками-моделями, она в последний раз окидывала взглядом прическу и макияж, расправляла складки на уже надетом платье, поднимала или, наоборот, опускала воротничок блузки либо жакета, надевала на запястье манекенщицы браслет, закалывала брошь, а дважды даже распорядилась срочно надеть другие туфли, так как их оттенок или фасон вдруг показался ей выбивающимся из общей картины.

– Нет-нет-нет!.. – быстро говорила она, пока ассистенты наряжали ту или иную модель, словно большую куклу. – Ожерелье надето задом наперед, а пояс – вверх ногами. Поправьте все как можно скорее!

И прежде чем ассистенты успевали отреагировать, Дженни сама бросалась исправлять промахи. Удовлетворенно кивнув, она двигалась дальше, переходя к следующей манекенщице, которую облачали в полупрозрачное кружевное платье. Молнию в нем установить забыли, и теперь ассистенты зашивали его «на живую нитку» прямо на девушке, которая стоически переносила привычную операцию. Из-за спешки подобные инциденты случались частенько, хотя, по замыслу Филдстона и Дженни, это платье должно было стать изюминкой сегодняшней программы. Сквозь тончайшее кружево просматривались и обнаженные груди манекенщицы, и все ее тело – за исключением самых интимных мест, приличия ради закрытых узенькими трусиками-бикини телесного цвета. Сначала Дэвид подумывал сделать платье немного скромнее, но Дженни уверила его, что на дворе семьдесят пятый год и что публика давно готова видеть груди и «все остальное» хотя бы на модельном подиуме. --">