Екатерина Каверина - Дважды в одну реку (СИ)

сюда с пакетами Gucci и Lancel, - улыбнулся Максим.

- Вполне возможно, - проговорила довольная Даша, - Но ты же знаешь, я считаю, от жизни нужно брать абсолютно всё, а в Париже всё – это и Gucci, и такие вот колоритные места.

- А я вхожу в твое «всё»? - спросил ее Максим, беря за руку, на которой вспыхивало разноцветными огоньками кольцо Tiffany.

- Входишь, конечно, - ответила Даша, любуясь кольцом. – Представляешь, лет через 7, когда нам будет уже за 30, мы будем с тобой вспоминать этот день в Париже, когда ты сделал мне предложение.

- Представляю. Надеюсь, к этому времени уже быть чьим-нибудь папой.

- Думаю, быть чьим-нибудь папой тебе пойдет, - ласково прошептала Даша.

Глава 1

2011 год

- Что за унылая жизнь? вечером в пятницу тащиться домой вместо того, чтобы провести время где-нибудь в клубе или в ресторане, - мрачно думал Максим, открывая дверь своей квартиры. – Унылая скучная жизнь, сплошь состоящая из работы, плача ребенка и жены, которая из знойной красотки превратилась в недовольную тетку.

- Привет, Максим, - раздался голос откуда-то из глубины квартиры.

- Привет, - недовольно пробурчал он, вешая пальто и снимая уличные туфли.

- Машенька сегодня, наконец, покакала сама и не плакала совсем, - проговорила его жена, выходя из детской.

- Здорово, - безразлично ответил Максим, а про себя подумал: какая сенсационная новость! – Что у нас на ужин сегодня?

- Могу погреть тебе пиццу, - ответила жена.

- А что-нибудь нормальное в этом доме есть? Кроме пиццы? – заводился Максим.

- Нормальное хочешь – готовь себе сам. Мне некогда, я целый день с Машенькой занималась.

- Какого черта ты уволила домработницу и отказалась от няни? – почти закричал Максим.

- Не кричи – ребенка разбудишь, - бросила жена и ушла в гостиную, зашуршав там газетой.

- Да пошли вы все! – зло бросил Максим и закрылся в своем кабинете.

Счастливая семейная жизнь – предел мечтаний. Мечты – удел идиотов, больше он на это никогда не попадется. Галстук вслед за пиджаком был брошен на диван, из бара появилась бутылка виски и одинокий стакан.

В коридоре шаркала тапочками жена – неужели нельзя ходить так, чтобы ее было не слышно! И не разбрасывать кругом свои желтые газеты с новостями из жизни знаменитостей! – Максим сбросил со своего стола газету, на первой странице которой красовалась какая-то полуобнаженная девица.

Захныкал ребенок, и почему эта девчонка вечно ревет? – Максим плеснул в бокал новую порцию виски.

Зазвонил телефон, Максим хотел бросить его куда-нибудь подальше и не отвечать, но после второго стакана жизнь показалась несколько веселее, и он решил ответить.

- Макс, привет! – раздался голос Вовки, приятеля по Универу.

- Привет!

- Как жизнь? Как жена, дочь? – Вовка был примерным семьянином и наивно думал, что все так же, как он, счастливы удушающим семейным счастьем.

- Нормально, - кисло ответил Максим.

- Слушай, я что звоню-то? – и действительно, что ты звонишь, подумал Максим. – Дашка вернулась, Катька моя видела ее сегодня, говорит, что вся сияет, назначили замом управляющего в тот швейцарский банк, у вашей компании там еще кредит под стройку.

Максим не слышал ничего, кроме двух слов: «Дашка вернулась».

Нежная, трепетная, самая умная, целеустремленная и так любившая его, когда-то… Дашка, которую он учил целоваться, а она смотрела на него широко распахнутыми глазами… Дашка, которая краснела от слова «секс», а сама плавилась в его руках. Та самая Даша, которой он клялся в любви в Париже почти 6 лет тому назад, когда казалось, что весь мир у него в кармане.

- Максим, иди, я тебе пиццу погрела, - крикнула жена, приоткрыв дверь кабинета.

- Спасибо, - крикнул он в ответ и невидящим взглядом уставился в свой опустевший стакан.

Было странно ехать по знакомым и в то же время как будто изменившимся улицам города, в котором она не была больше пяти лет - пяти долгих лет учебы в Америке,

--">