Джасинда Уайлдер - Дикая поездка (ЛП)

клатч-кошелек, любимую сумку, единственное, что было у меня ценного, и выскочила из машины под проливной дождь. На своих каблуках. Я выбежала на проезжую часть, когда загорелся зеленый свет. Машины сигналили, а Джон спокойно кричал, чтобы я вернулась в машину.

Клянусь Богом, Джон единственный человек, способный кричать спокойно.

Я показала ему средний палец с большим пальцем наружу в стиле Детройта. Продолжая бежать, я добралась до тротуара, идя вслепую под холодным, проливным дождем. Что-то хрустнуло у меня под ногами, и я споткнулась, споткнулась и упала на землю, хлопая руками о грубый бетон, разрывая свое платье. Я заскулила и села на попу. Я осмотрела свои руки, а затем увидела, что мой каблук сломался, и мои колени кровоточили. Эти факторы исключали мое путешествие. Мой клатч-кошелек за две с половиной сотни долларов клатч-кошелек, лежал возле тротуара, на траве, в болоте. Дождь бил меня по голове, мои руки и колени пульсировали, левое запястье начало болеть, а мой кошелек был испорчен, и все вещи в нем — мокрые, что означало — мой сотовый телефон был уничтожен, мой не застрахованный одногодичный айфон. Я услышала, как недалеко остановилась машина, и стекло немного опустилось.

— Садись, Лео, — сказал Джон. — Ты мокрая, и тебе больно. Садись, я отвезу тебя домой. Я не могу понять, что с тобой случилось. Ты можешь подхватить пневмонию.

Я встала, ожидая, что Джон поможет мне. Он помог? Неа! Он сидел в машине, накрывая заднее сидение с кожаной обивкой полотенцем, и просто толкнул открытую дверь машины изнутри.

Я стояла с открытым ртом. Он даже не мог вылезти из машины, чтобы помочь мне? Мило.

— Чего ты ждешь? — спросил Джон. — Залезай, моя кожа становится влажной.

Я засмеялась, качая головой.

— Ты невыносим!

Я скинула свои туфли, оставив их в луже. Наклонилась, чтобы поднять сумочку, но снова поскользнулась в грязи и упала, разбрызгивая грязь по всему лицу и платью, которое полностью промокло и прилипло к моему телу. Сдавлено всхлипывая и виляя, я встала, положила под мышку свою сумку, растирая свои пульсирующие запястья.

— Леона, не будь идиоткой. Садись.

Я продолжила идти, отказываясь плакать, хотя слезы обжигали глаза. Не перед Джоном. Он просто протянул бы мне салфетку, ожидая, пока я перестану плакать, он всегда так делал.

— Отвали, Джон. Мы расстаемся.

— Куда ты пойдешь? Мы в пяти милях от дома, идет дождь, тебе больно, и ты идешь в неправильном направлении. — Джон не умолял или вышел из машины и заставлял меня делать какие-то вещи, он катился рядом в своем маленьком «Фольксваген Гольф» и говорил со мной сквозь отверстие в окне. Отверстие, сквозь которое дождь не испортит его кожу.

Я повернулась к нему, продолжая шлепать босиком по тротуару.

— Какая тебе разница? Проваливай и оставь меня в покое!

— Леона, не нужно меня прогонять. Ладно. Пусть будет по-твоему.

Я говорила, что могу быть беременна? А он просто уехал, оставив меня там.

Хрен.

Я топала по лужам и грязи, промокая все больше и больше, мои волосы облепили мою голову, падая на щеки и лоб. Когда Джон исчез из виду, я позволила себе заплакать. Это было долго, глаза горели, все было размыто, а грудь сотрясалась от рыданий, разрывающих меня. Я продолжала идти.

Глава 2

Я не обратила внимания на урчание двигателя харлея, который проехал мимо меня, подумав только, какой идиот может ездить на нем в такую погоду? Не обращая внимания, я продолжала топать и рыдать, глядя на свои ноги и проклиная всех мужчин на свете, а особенно Джона. Поэтому я не заметила, как харлей проехал по дороге вперед и остановился, как мужчина слез с байка и встал возле него, ожидая.

И я врезалась прямо в него.

Он был огромным, твердым и промокшим насквозь. От него пахло мокрой кожей, запахом, который имел терпкий вкус на кончике моего языка. Я отшатнулась, но он поймал меня за руки своими сильными руками, надежно поддерживая. Я посмотрела вверх и задохнулась, встретившись с самой яркой парой серо-зеленых глаз, которые смотрели на меня, полные сочувствия и заботы, и с чем-то очень похожим на похоть. Это не могло быть желанием, по крайней мере, не для меня. Не тогда, когда я мокрая, грязная, злая и рыдающая.

Он был одет в кожаную куртку байкера, обшитую рок-панк нашивками, в центре которых была нашивка «HOGS», черепами, металлическими крестами и другими непонятными байкерскими --">