Аврора Роуз Рейнольдс - До Новембер

бы была мертва

или же находилась в коме. Вместо

этого, у меня всего лишь небольшое

сотрясение, два сломанных ребра и

растяжение запястья.

Бист (прим. перев. с англ. зверь)

был первым, кого я увидела, когда

проснулась в переулке, где вокруг

витал запах мусора и мочи. Я думала,

что умерла, пока не услышала, как

кто-то скулит, и не почувствовала

теплый и влажный язык на своем

лице. Открыв глаза, я увидела

огромную

морду,

похожую

на

собачьего ангела. Он сидел рядом со

мной, пока я искала в себе силы

встать. Он не отходил ни на шаг, пока

я

переваливалась

через

порог

квартиры, чтобы вызвать полицию.

Он

был

моим

персональным

охранником каждую минуту.

— Держи, милая, — говорит

она, протягивая мне карту-ключ от

номера. — Лифт прямо по коридору,

— она указывает налево.

— Спасибо, — бормочу я,

готовая упасть на кровать и заснуть.

— Знаю, это не моё дело, —

говорит она, и я останавливаюсь,

чтобы посмотреть на неё, — но,

надеюсь, вы успели выпустить пар

прежде, чем оставили этого козла.

— Это совсем не то, что вы

подумали, — я улыбаюсь и качаю

головой.

— Ну да, милая. Как скажешь.

У меня нет сил спорить с ней,

поэтому я пропускаю мимо ушей её

комментарий и улыбаюсь.

— Пойдём, малыш.

Бист идет рядом со мной, пока я

несу свою сумку.

— Ты сможешь всё обнюхать

завтра утром, когда я не буду

валиться с ног, — говорю я, зевая, и

подталкиваю его.

Когда, наконец, мы добираемся

до нашего номера, меня ошеломляет

запах собачьей мочи. Зачем они

вообще просят пятьдесят долларов,

если

очевидно,

что

они

не

используют их, дабы избавиться от

него? Сейчас я так устала, что мне

всё равно, но я рада, что здесь есть

кровать. Мы могли бы поспать в

моей машине, но со всеми моими

вещами там не так много места. Я

снимаю поводок с Биста и иду в

ванную, занося сумку.

Почистив зубы и ополоснув

лицо, я смотрю в зеркало и

кривлюсь. Я похожа на корову. Всё

моё лицо в синяках, зелёные глаза

опухли и стали почти невидимыми,

нижняя губа разбита и на всем теле

ещё куча синяков, даже волосам

больно. Я снимаю джинсы, кофту и

лифчик, но оставляю небольшой

топик и трусики прежде, чем

забираюсь в кровать. Наклонившись,

я выключаю свет. Через пару секунд я

чувствую, как Бист прыгает на

кровать и сворачивается клубочком

около меня. И затем я отключаюсь.

Солнечные лучи проходят сквозь

щель в шторах. Я издаю стон и

переворачиваюсь. Бист лежит на

спине, подняв к верху лапы, и тихо

сопит. Он — самый странный пёс,

которого я когда-либо видела. Не то

чтобы у меня много опыта в общении

с собаками. Я всегда старалась

избегать их. Когда мне было четыре,

мы посетили маминых друзей в

Хэмптоне. У них была собака,

которая бросилась на меня. Всё

закончилось больницей и швом на

брови. С тех самых пор я очень

сильно боюсь собак, даже включая

тех

маленьких,

которых

люди

считают милыми, ведь они выглядят

так, словно их можно положить в

сумочку. Мой пёс, Бист, не такой. Я

поискала в интернете фотографии

собак, и, исходя из того, что я нашла,

он — немецкий дог. Его голова

доходит до моей талии,

--">