Алекса Райли - Нажать на курок

полигон посреди ночи, в обход нашей охраны. Может быть «в обход» не совсем правильное слово, они пробили долбаную дыру с одной стороны чертова здания.

За эти стволы отвечаю я, как начальник по безопасности «Призрачных Всадников», и хочу их вернуть. «Тузы» уничтожили часть того, во что я вложилась до последней копейки, когда ушла их ВВС. Полигон – мое детище. Я заявила о пропаже, но это не помешало копам добраться до наших задниц, обвиняя в убийстве. Мы придерживаемся политики «не суй свой нос, куда не надо», но у копов, кажется, постоянный стояк на нас. На моих руках есть кровь, но кровь, о которой они спрашивают сейчас – не моя.

Я хочу вернуть остальную часть пушек, не говоря о той, которая станет моей погибелью. Мы знаем,

что это были «Пятерка Тузов». Они приходили в поисках оружия несколько недель назад, но През

отказался продавать им. Мы связались с «Повелителями Смерти», и те проинформировали нас, что

«Пятерка Тузов» предпочитает работать с «88 Прихвостнями». Это клуб, который не играет по

правилам и не проявляет уважение к остальным клубам. Они, да будет вам известно, недовольны

нашим гостеприимством, и будут получать то, что хотят. Мы дали им понять, что они могут идти на

хрен.

Когда все пошло не так, През снова обратился к ним, делая вид, что передумал. Они согласились на

встречу, но мне кажется, что они сделали это только, чтобы изобразить интерес к оружию, тому

оружию, которое, я знаю, у них есть.

И вот сейчас я лежу здесь, наблюдая за встречей братьев из «Призрачных Всадников» и спектаклем

«Пятерки Тузов». Я поднялась сюда только на случай, если все пойдет наперекосяк, но у меня уже

руки чешутся выстрелить. Поведя плечами, я пытаюсь скинуть немного напряжения из своего тела.

Мне не хватает долбанных наушников, которые были у меня в ВВС, и жалею, что у меня нет «ушей»

на земле. Теперь я могу полагаться только на инстинкты, и могу сказать, что обстановка начинает

накаляться. Я не вижу реакции своих братьев, поскольку они стоят спиной ко мне, но все «Тузы» –

лицом ко мне, и они становятся напряженными. Навожу винтовку на их ВицеПреза и жду.

Мой мир сужается, и я концентрируюсь. Чувствую ветерок на своей коже, который сообщает мне о

том, как он повлияет на мой выстрел. Дыхание замедляется, я жду. Я готова.

А затем он делает это. ВицеПрез «Тузов» тянется к своей пушке, но он опоздал. Я уже сделала

выстрел, который поразит его в правое плечо. Пуля уничтожит шаровидный сустав, и ни один хирург

в мире не сможет правильно его собрать. Он никогда больше не сможет полноценно использовать

свою правую руку. Желаю удачно пользоваться теперь моими пушками, козлина.

Все подскакивают, и мой През вскидывает руку вверх, заорав при этом. Уверена, он говорит им

оставаться на месте, или я начну укладывать их одного за другим. Один из «тузов» дергается к своему

ВицеПрезу, и я сжимаю курок. Пуля рассекает воздух и бьет по бетону у его ног. Куски камня

разлетаются в стороны, и он секунду раздумывает над следующим шагом.

– Не двигайся, пока я не скажу, – шепчу себе под нос.

През указывает на ВицеПреза «Пятерки Тузов», требуя их уйти. Когда они наконец–то убираются, я

чувствую, как вибрирует телефон напротив моей задницы. Тянусь назад и достаю его из кармана.

– Да.

– Кас, уноси свою задницу оттуда. Уверен, сюда скоро заявятся копы, если кто–то слышал выстрелы.

Не приезжай в клуб, – и звонок отрубается.

Сползая на живот, я разбираю свою винтовку и убираю ее обратно в кейс. Я не приезжаю на

мотоцикле, когда беру с собой винтовку. Быстро прокладываю путь к своему грузовику и растираю

грудь, когда забираюсь внутрь. Худшая часть лежки на земле – это давление, оказываемое на мою

грудь. Большинство женщин мечтают об огромных сиськах, а я, с другой стороны, нахожу их

помехой.

Пихнув винтовку под сидение грузовика, я завожу двигатель и уезжаю, сворачивая на первое же

шоссе, какое могу. Еще по–прежнему рано, и

--">