Барбара Вуд - Танго с Бабочкой

сказал он. Его голос звучал на удивление нежно и дружелюбно; особенный голос театрального актера. Он произнес лишь два слова, а она уже услышала в них оттенок… уязвимости.

— Уходи, — произнесла она.

Он продолжал смотреть на нее. Теперь между ними оставалось очень небольшое расстояние. Линда могла рассмотреть изгибы бицепсов под обтягивающим свитером, его грудь спокойно опускалась и поднималась.

— Я не шучу, — сказала она, нацеливаясь в грудь. — Я выстрелю, если ты не уйдешь.

Черные глаза на невидимом лице внимательно исследовали ее. Когда он заговорил снова, в его голосе слышался тон недоверия; он говорил так, словно только что обнаружил что-то новенькое.

— Ты прекрасна, — выдохнул он.

— Пожалуйста…

Он подошел ближе.

— Прости, — виновато произнес он. — Я и понятия не имел, что вторгаюсь в дом леди.

Ее голос перешел в шепот:

— Остановись.

Он посмотрел на ожерелье в своих руках, которое только что украл из сейфа. Это была длинная нить жемчужин, завязанных на конце.

— Я не имею права брать это, — сказал незнакомец, подняв ожерелье. — Оно принадлежит тебе. Оно должно быть на тебе.

Не в состоянии двигаться, доктор Маркус вглядывалась в черные глаза, в то время как руки в черных перчатках подняли над ней ожерелье, коснулись ее волос и осторожно разместили ожерелье у нее на груди, как раз чуть выше лент на халате.

Ночная тишина, казалось, усилилась, когда вор начал снимать перчатки, не спуская с нее глаз, потом взял в руки жемчужное ожерелье и поправил его так, чтобы оно лежало в ложбинке на ее груди.

От его прикосновений у Линды перехватило дыхание.

— Я не хотел напугать тебя, — сказал он тихим волнующим голосом. Его спрятанное под маской лицо находилось совсем рядом. Черные глаза были обрамлены черными ресницами и черной тканью маски. Она могла видеть его рот, тонкие губы и белые зубы. Он наклонил голову и повторил еще тише: — Я не хотел испугать тебя.

— Прошу, — прошептала она. — Не…

Он поднял руки и дотронулся до ее плеч. Она почувствовала, как ее халат слетел вниз.

— Если ты на самом деле хочешь, чтобы я ушел, — сказал он, — я уйду.

Линда посмотрела ему в глаза. Когда халат упал с плеч, ее руки опустились и оружие упало на толстый ковер. Его руки двигались медленно и уверенно, чувствуя ее дрожащую кожу и, казалось, получая удовольствие от того, что она волнуется. Когда ленты и атлас упали с ее груди, Линда закрыла глаза.

— Я никогда не встречал женщину красивее тебя, — проговорил он. Его руки нежно изучали ее. Он хорошо знал, где следует касаться, где остановиться, где задержаться.

— Скажи, чтобы я ушел, — произнес он снова, наклонив голову так, что его рот оказался на уровне ее. — Скажи.

— Нет, — выдохнула она. — Не уходи…

Когда его губы коснулись ее рта, Линда почувствовала, как легкая дрожь прошла по всему телу. Вдруг она поняла, что отчаянно хочет этого мужчину. Здесь и сейчас.

Она устремилась в его объятия. Ощутила жесткую шерсть его свитера своей обнаженной грудью. Его руки заскользили по ее спине и опускались все ниже. Линда едва могла дышать. Его поцелуи дурманили ее. Его язык исследовал ее рот. Ее бедра были тесно прижаты к нему, она почувствовала его эрекцию.

«Возможно ли это? — в отчаянии спрашивала она себя. — Возможно ли то, что после стольких лет наконец-то с этим незнакомцем я могу…»

А потом в тишине раздался звонок. Это было грубое, настойчивое жужжание, исходившее из спальни.

Он поднялся.

— Что это?

— Это мой пейджер. Черт!

Линда прошла мимо него, подбежала к своей сумке, достала маленькую коробочку и выключила пейджер.

— Мне нужно сделать звонок. Могу я позвонить? — спросила она, указывая на телефон в стиле будуар на тумбочке.

Он встал в дверях гардеробной, сложив руки и облокотившись о дверной косяк.

Набирая номер, Линда поглядывала на него, на великолепное тело в черном и чувствовала, что раздражение нарастает. Она втянулась в азартную игру; у нее не было другого выбора. Рабочее время распределялось так, что у нее могла быть пара свободных и спокойных часов, перед тем как вернуться в госпиталь; но время обернулось против нее.

— У него упало давление, — говорила теперь по телефону медсестра отделения интенсивной терапии. — Доктор --">