Анна Жилло - Девушка из Дубровника (СИ)

Хельсинки – знакомиться с его семьей. Приняли меня очень хорошо, чего нельзя было сказать о моих родных, когда они чуть позже знакомились с Глебом. Родители держались так, как будто я привела не жениха, а налогового инспектора. Что касается Софьи, я так и не поняла, как ей удалось выжить после такого удара. В общем, мне было здорово неловко, но Глеб только заметил, что нам не придется ходить к ним на воскресные обеды - уже песня, а остальное он как-нибудь переживет.

Сам он эти два месяца был страшно занят, и я его почти не видела. Подготовкой двойной свадьбы занимались Лииса с Браном, который прилетел в Хельсинки в начале ноября. Я предпочла бы тихо пойти в загс и расписаться, но пришлось сдаться большинству. Меня даже на белое платье уговорили, и после девичника мы с Лиисой мазали друг друга автозагаром, чтобы не выглядеть бледными поганками.

Свадьба получилась просто сумасшедшая. У Глеба с Лиисой и у Бранко оказалось такое количество родственников, что я почувствовала себя сиротой, хотя мои приехали в полном составе. От всего этого безумия в голове остались какие-то обрывки, но, по крайней мере, всегда можно было посмотреть видео. Впрочем, нам с Глебом после возвращения предстояло еще получить российское свидетельство о браке.

- Знаешь, Юль, - я рассмеялась, - это ведь Глеб предложил Италию. И не только по той самой причине. Всякая там Азия-Африка-Америка сразу отпала. Из Европы отсеялись те страны, где снег. В тех, которые потеплее, мы оба были почти везде. В Италии не были. Но еще он уверен, что я обожаю итальянскую кухню.

- Карбонара! – захихикала Юлька.

- Ну да! Ты же знаешь, я пиццу ем только тогда, когда больше ничего другого нет. А макароны всякие вообще терпеть не могу.

- Не говори ему! Он расстроится. Для него это некий символ. Ритуалы, символы, фетиши – это точно в его стиле.

- Да уж ясное дело, не скажу. Жрать мне теперь эту карбонару по гроб жизни.

Мы, наверно, разговаривали бы еще долго, но мужчины соскучились и пришли за нами.

- Мы с Глебом договорились, что летом они все заедут к нам, - сказал Лучано, помогая Юльке надеть пальто. – Посмотреть на бамбину. И вообще.

- Это на яхте-то? – вскинула брови Юлька. – Во Флоренцию?!

- Ну… как-нибудь, - отмел возражения Лучано.

- А вы – к нам, - ответно предложил Глеб. – У нас Санта Клаус. И северное сияние.

- Не видала я вашей финки. Разве что для Лучано экзотика.

Юлька расплатилась, и мы пошли было к выходу, но она меня задержала и взяла за руку. Близоруко прищурилась, разглядывая кольцо, которое Глеб надел мне на палец, сделав предложение. Обручальные-то у нас были самые обыкновенные, тоненькие. А это - витая змейка из зеленого золота, с изумрудными блестками, изумрудом-глазом и маленькой короной, украшенной бриллиантиком.

- Еще вчера хотела рассмотреть, но все никак было. Да, Ника, - она вздохнула. – Королева змей – это сильно. За одно только это кольцо можно было выйти за него замуж. Я имею в виду, не из-за стоимости, а… Ну, ты поняла. На заказ делал?

- Нет, по каталогу выбирал. Я же в темноте не видела, что он там мне надел. А когда из лифта вышли, посмотрела и разревелась. А он, дурачок, испугался – подумал, что не понравилось.

Наконец мы распрощались. Юлька с Лучано уехали, а мы пошли в сторону галереи Уффици.

- Ну что, жена? – спросил Глеб, обняв меня за плечи.

- Да как-то так, муж.

В этом не было никакого обмена информацией. Кроме одного – нам нравилось повторять это: «жена», «муж». Я вспомнила, как первое время почти стеснялась своего брака с Андреем и даже кольцо не носила, благо, в цирке украшения были категорически запрещены по технике безопасности. А сейчас мне, наверно, хотелось, чтобы весь свет знал, что мы с Глебом женаты.

- Кажется, дождь собирается, - он посмотрел на совершенно ясное небо. – Как думаешь, Пятачок? Или все-таки в галерею?

- Предлагаю компромисс, - улыбнулась я. – Мы доходим до галереи, фотографируемся рядом с ней, покупаем в сувенирном магазине альбом, а потом – да, притворимся, что пошел дождь…

--">