Ася Лавринович - Ты прекрасный друг

буду». Но разве так просто сказать «прости», тем более, когда не чувствуешь себя виноватой?

***

– Ну? Как школа? Есть новенькие? – с порога встретила меня мама.

– Превосходно! – ответила я, сбрасывая туфли. При маме дневник лучше не открывать. Хотя вряд ли ей придет в голову, что я в первый учебный день заполучила гневное послание красной пастой на полстраницы.

– А поконкретнее? – увязалась за мной на кухню мама, – Тебе обед погреть или сама?

– Погрей.

– Тебе Саша звонил.

– Очень за него рада.

Молчание.

– Инна, ты бы хоть в этом году к папе сходила, у него сегодня день рождения...

– Мам, ты опять? Вот еще. Меня никто и не приглашал, между прочим.

– Он нам на домашний звонил, тебя звал...

– На мой телефон приглашения не поступало.

– Инна! – взорвалась мама, – Ты как маленькая! Ну, что тебе, официальную телеграмму послать, чтоб сходила? Отец – занятой человек!..

Мама поставила на стол горячую тарелку со щами.

– Уже неохота обедать, – ответила я и ушла в свою комнату.

– Саше перезвони! – прокричала вслед мама.

Саша – это мой «друг детства». Жутко приставучий тип. Кажется, он единственный, кто еще мне звонит на домашний. И папа. Поэтому я предпочитаю пореже брать трубку.

Отец ушел из нашей семьи, когда мне было восемь. Не скажу, что я особенно переживала по этому поводу. Переживала мама. Она ночами устраивала истерики на кухне, а утром шла на работу с опухшими от слез глазами. Не думаю, что мама и папа подходили друг другу. Мама – слабая. А отцу всю жизнь не хватало, чтобы его хорошенько пнули под зад. Все восемь лет брака он не имел постоянной работы, пропадал в пивнушках и валялся на диване у телевизора. С новой женой папа открыл свой бизнес и сейчас цветет и пахнет. А со мной общается вовсе как-то странно. Вернее, совсем не общается. Подарки на новый год и дни рождения он передает исключительно через маму. Возможно, все эти годы его грызет чувство вины. А взять и просто поговорить со мной по душам у него не хватает смелости. Наверное, неумение извиняться и принимать свои ошибки у меня от него. Ощущала ли я когда-нибудь отсутствие в своей жизни отца? Конечно, ощущала. Когда на день города другие папы брали своих дочерей, моих ровесниц, на плечи. И они смотрели салют. Мне же в таких случаях приходилось взбираться на дерево.

Я взяла трубку и набрала папин номер. После одного гудка сбросила и снова начала стучать по кнопкам.

– Ну чего звонил?

– Инка, любовь моя, тебя здороваться не учили? Вам там в начальной школе не преподают этикет? – прокричал в трубку Сашка. Я закатила глаза. Саша меня порой чересчур выводит. Вообще он бегает за мной с детства. Хотя в то же время эти разговоры не мешают ему менять девчонок как перчатки.

– Зачем так орать...

– Хотел поздравить тебя с началом учебного года.

– Зашибись праздник.

– Во двор выйдешь вечером?

Да, мы всю нашу сознательную жизнь живем в одном дворе.

– А это обязательно? – на всякий случай спросила я.

– Обязательно! Я хочу посмотреть, какие ты там щеки у бабушки наела. Все лето тебя не видел.

– А я б тебя еще сто лет не видала, – заключила я и положила трубку. Если честно, мне льстит внимание Сашки. Он старше меня на два года, учится на втором курсе в университете. Про Сашку все говорят, что он красивый. А я не замечаю. Может, потому что видела его в ту пору, как у него только-только зубы молочные на коренные поменялись, и меня это не слишком зацепило? За Сашкой еще со школы бегают девчонки, но мне он говорит, что любовь всей его жизни – это я. И мы в один прекрасный день поженимся. Мне кажется, Сашка меня  не любит. Может, в детстве я ему, конечно, и нравилась. Но сейчас он просто привык так думать. Иначе, почему этот парень часто встречается с новыми девочками?

Разумеется, телефон зазвонил вновь.

– Господи, – тяжело вздохнул в трубку Саша, – ну, почему ты такая невежа?

Я хихикнула.

– Инна, а хочешь, я угадаю, чем ты сейчас занимаешься?

– Ну, попробуй! – ехидно ответила я, а сама в это время бросала фантики от конфет в цветочный горшок.