Ева Мелоди - Любимец моих дьяволов

заглотил наживку. Даже то, что Пашка временно нетрудоспособен, мимо ушей пропустил. Про собаку я благоразумно промолчал — да и все еще надеялся, что деваха Пашкина заберет своего питомца. Я решил решать проблемы по мере поступления. Не было гарантии, что, увидев меня, Лизка не устроит скандал и не потребует моего немедленного увольнения. Это вполне в ее духе. И я даже ее пойму. У нас явно не те отношения, чтобы рисковать приближаться друг к другу. Последний раз когда мы виделись, я кажется ей смачную пощечину отвесил — за Мотылька. Но я все таки настроен попытаться. Вдруг девица за это время поумнела? Или хоть немного спокойнее стала… Не попробуешь — не узнаешь, верно?

— Как туда добраться, расскажете? На такси? — деловито спрашиваю Брейкера.

— Ты че, в своем уме, парень? У тебя и машины нет? Когда успел так обнулиться?

— Была б машина, не пошел бы в охранники, в таксисты лучше.

— Ну не скажи, с этим сейчас непросто, — хмыкает Герман. — Ладно, сейчас.

Нажимает на кнопку, вызывая секретаря.

— Влад, принеси ключи от БМВ, того, что продать не можешь неделю.

Секретарь возвращается через минуту с ключами.

— Держи, парень, — кивает мне Герман. — Развалюха, честно предупреждаю. Велел спихнуть с рук, но секретарь у меня нерасторопный. А тебе вот повезло. Колеса теперь есть. У дочки свои машины — в такую она не сядет. Но для личных нужд тебе пригодится. Считай авансом.

Интересно, на чем Леа Брейкер рассекает по Москве. На Роллс-Ройсе? Феррари? Наверняка на чем-то броском и вычурном.

— Спасибо, Герман Эдуардович, — протягиваю старику руку. — От всей души, обязан буду.

— А то, по гроб жизни, — рокочет старик. Смех у него странный. Пугающий.

— Завтра в восемь утра чтоб как штык. Купи навигатор, или карту, не знаю, короче, не опаздывай.

* * *

Навигатор в телефоне тупил, Пашка стонал — закончились обезболивающие, Толстый скулил — ему не нравилась машина. Так что не опоздать нам удалось каким-то чудом. Ну или может потому, что выехал я аж за четыре часа. Ночью, можно сказать. Зато дороги пустые. Нервничал я перед встречей, никак успокоиться и заснуть не получалось.

Дом Брейкера оказался настоящим поместьем. Хотя не поражал воображение — по дороге я успел понять, что на Рублевке почти все домины такие. Вот и нужный нам особняк — иначе и не скажешь. Окружен лужайками со скульптурами, разнообразными кустарниками, гладкие белые стены из бетона и зеркальные стекла трехэтажного здания просвечивают сквозь растения, или кустарники, фиг знает, буйно зеленеющие несмотря на конец ноября. Тут явно не скупятся на ландшафтный дизайн.

Оставляю Пашку в машине, по-быстрому выпускаю собаку сделать свои дела и закидываю обратно.

— Я быстро.

— Давай… — стонет в ответ друг. — Мне бы тоже в туалет не помешало.

— Потерпи, надеюсь не займет много времени — вроде все обсудили уже.

Возле парадного входа меня встречают пара мужиков основательного телосложения, два эдаких валуна с каменными рожами.

Представляюсь, и один из них ведет меня в хоромы. Брейкер, свежий как огурчик, восседает в столовой за огромным столом. Завтрак накрыт, кажется, минимум на десятерых. Но Герман один.

— Приехал? — восклицает он довольно. — Отлично, не опоздал. Очень хорошо, люблю пунктуальных. Мне через час вылетать в Париж, контракт подписываю важный. Ты, Яшка, прямо кстати. Из телохранителей Елизаветиных остался только Иван — он у меня старшой, давно работает. Остальные — как заразы. Не держатся. Так что на тебя рассчитываю. И второй, дружбан твой, «по цене одного», пригодится.

— Он после небольшой операции. Немного не в форме. Пока я за двоих…

— Хорошо, — перебивает меня Брейкер. — Иван тебе все покажет, — берет в руки мобильный:

— Вань, зайди в столовую. Дело есть.

В этот момент в комнату влетает Леа. Облако белокурых волос и цветочный шлейф, который будоражит, заставляет вздрогнуть. У Лизки удивительно вкусные духи. Лучше чашки кофе взбодрили. А ее вид не может оставить равнодушным — вся сияющая, как сама весна. Чисто ангел. Если не знать, какие демоны бушуют внутри.

Морковка замирает, увидев меня.

— Детка, это твой новый телохранитель. Ты помнишь Якоба? — голос Германа доносится точно издалека. Почему с ее появлением в комнате звенит тишина? Или у меня минутное помутнение рассудка?

Пристальный, немигающий взгляд впивается в меня. Конечно же она меня помнит. Но --">