Кристина Лорен - Дважды в жизни (ЛП)

и говорила, — продолжила она, — мы тут празднуем ее восемнадцатилетие, и я забронировала номер с видом на Биг Бен и Тем… да. — Она повернулась ко мне и громко прошептала. – Просят подождать.

Джудит даже не напоминала бабушку. Она превращалась в нее, когда мы покидали кокон нашего города? Женщина передо мной с тем же мягким силуэтом и рабочими руками, но в строгом черном жакете, который Джуд едва могла себе позволить, и без своего постоянного желтого фартука в клеточку. Джуд собирала волосы в пучок карандашом, а волосы Джудит были чистыми и аккуратно уложенными.

Когда кто-то на другом конце вернулся, я поняла, что новости не самые лучшие. Ответы бабушки типа «Это неприемлемо», «Уверяю, я буду жаловаться» и «Я ожидаю перерасчет за этот номер» доказали, что нам не повезло.

Она опустила трубку и выдохнула протяжно и медленно, как делала, когда сутками шел дождь, я скучала и язвила, а она меня ругала. Но в этот раз не я была поводом ее недовольства.

— Я неописуемо благодарна, — тихо сказала я. – Даже за этот номер.

Она выдохнула и посмотрела на меня, лишь немного смягчившись.

— Что ж, посмотрим, что мы сможем с этим сделать.

Две недели с бабушкой в крохотном номере в отеле, где она будет жаловаться на плохой напор воды, слишком мягкий матрац и цены.

Но две недели в Лондоне. Две недели приключений и новых ощущений, которых нужно получить как можно больше, пока жизнь снова не вернется в прежнее русло. Две недели изучать все то, о чем я только читала и видела по телевизору. Две недели лучших спектаклей в мире.

Две недели в дали от Герневилля.

Бабушку можно было немного потерпеть. Я встала, подняла чемодан на кровать и стала распаковывать вещи.

* * *

После потрясающей прогулки по Вестминстерскому мосту и мимо высокого Биг Бена – в груди я ощущала гул от его звона – мы прошли в темноту маленького паба с названием «Красный лев». Внутри пахло старым пивом, жиром и кожей. Бабушка посмотрела в кошелек, проверяя, хватит ли денег на ужин.

Несколько человек сидели за баром, они кричали на телевизор, но помимо них на ужин в пять вечера пришли только пара человек, сидевших у окна.

Когда бабушка громко, с американским акцентом произнесла:

— Столик на двоих, пожалуйста. У окна. — Старший из двух мужчин резко встал, и стол со скрежетом подвинулся к его товарищу.

— Тоже из-за океана? – крикнул он. Мужчина примерно бабушкиного возраста был высоким и широкоплечим, с темной кожей, черными волосами с проседью и густыми усами. – Мы только сделали заказ. Прошу, присоединяйтесь.

Страх бабушки был заметен по напряженным плечам.

Она отогнала официанта, забрав из его рук меню, и повела нас к столику мужчин у окна.

— Лютер Хилл. — Мужчина протянул бабушке руку. – А это мой внук, Сэм Брэндис.

Бабушка робко пожала руку в ответ.

— Я Джуд. Это моя внучка Тейт.

Лютер пожал мою руку, но я едва это заметила. Сэм встал рядом с ним, и от одного взгляда я ощутила, как по спине табуном пробежали мурашки, то же самое я испытывала от звона Биг Бена. Если Лютер и был высоким, то Сэм был секвойей, небоскребом шириной с дорогу.

Он чуть склонился, отвлекая меня от размаха его груди, и улыбнулся так, словно бы убеждал — ладонь во время рукопожатия он мне не сломает.

Сэм осторожно стиснул мою руку.

— Привет, Тейт.

Сэм был невероятным, но достаточно несовершенным, чтобы быть… идеальным. Его нос когда-то был сломан, судя по горбинке на переносице. На одной из бровей был шрам, еще один – на подбородке и крохотная вмятина ниже губы. Но было что-то в оттеняющей лицо щетине, в его стати, в том, как он держал себя. От его мягких каштановых волос, широко посаженных коричнево-зеленых глаз и полных губ, мое сердце билось где-то в районе горла. Я могла бы рассматривать его лицо остаток вечера, но даже к утру нашла бы что-то новое.

— Привет, Сэм.

Стул бабушки скрипнул по деревянному полу, и я оглянулась на Лютера, помогавшего ей сесть. Всего две недели назад я разорвала трехлетние отношения с Джессом – единственным, достойным внимания парнем в Герневилле. Я не думала о мальчиках совсем.

Так

--">