Кристина Жиглата - Хозяин Улицы

как я подняла взгляд, дверь моей квартиры как раз защелкнулась. Сделав несколько шагов, я поднялась, но затем застыла. Меня начали одолевать переживания. Я знала, что родители ждали гостей, но была просто уверена, что это должна была быть мамина близкая подруга или кто-то из папиных друзей. У них ничего не могло быть общего с людьми такой опасной внешности.

Паника медленно подступала ко мне, но я начала себя переубеждать. Меня словно отталкивало что-то. Внутренний голос просто кричал – нужно уходить. Но на душе как-то неспокойно. Я простояла так несколько секунд, потом повернулась и начала спускаться. Теперь уже осторожней, не спеша. Успокаивая себя тем, что возвращаться - плохая примета. Так всегда говорила мама, хотя я сама никогда не была суеверной. Не знаю, почему послушалась в этот раз, но я просто ушла.

Я всхлипнула, подавляя рыдания. Посмотрев на закрытые гробы родителей,  начала корить себя. Я просто была уверена сейчас, что эти здоровяки были причастны к смерти моих родителей. И в том, что  ушла и не вернулась, чтобы убедиться, что все в порядке, я винила себя.

Еще утром я говорила это следователю, рассказывала подробности про столкновение с теми типами. Но он просто поджимал губы и говорил, что это все - мое разыгравшееся воображение на фоне стресса. Он просто утверждал, что мои родители умерли от взрыва после утечки газа, когда прорвало одну из труб. Обычный несчастный случай.

Но я ведь знаю, что этого не могло быть. Два года назад мы делали исключительный ремонт с современными материалами, которые обязаны были служить как минимум пятьдесят лет. А еще взрыв случился через час, как я ушла. Но ведь я не слышала никакого запаха газа! Меня настораживало только одно – поведение мамы. То, как она впервые была не собранной внутренне, ее дрожащие руки и ее необычно крепкое объятие, когда я уходила гулять, словно она знала, что это в последний раз.

Я снова всхлипнула от этих воспоминаний и почувствовала, как на плечи мне легла чья-то рука. Вздрогнув,  бросила мимолетный взгляд и увидела Елену Сергеевну – мамину самую близкую подругу.

Они вместе работали в одном банке уже восемнадцать лет. В принципе, там работал и мой папа. Их компания была очень дружной. Елена была частым гостем у нас дома.

Теперь, когда она взяла все заботы по похоронному процессу на себя, я была ей очень благодарна, ведь сама в этом ничего не понимала. К тому же я теперь бездомный, одинокий бомж, у которого все, что было, просто отобрал огонь.

Родители отца умерли пять лет назад в автокатастрофе. У мамы была только ее мама - моя бабушка, но и её я видела всего несколько раз за всю жизнь. Не знаю, что у них там произошло, но они просто почти никогда не общались.

Сейчас я одета в вещи Елены, на мне простые черные брюки и черная водолазка. Поверх моя единственная уцелевшая вещь – черный вельветовый плащ, в котором я уходила вчера на свидание. На ногах белые кроссовки. Прическа, которую так старательно укладывала мне мама, растрепалась, и теперь мои густые, объемные волосы цвета шоколада спадали до самых ягодиц непослушными мелкими спиральками. Мама любила мои волосы, называя их самыми красивыми в мире, и не жалела на них разных косметических средств, отчего они всегда сияли здоровым блеском и росли просто с нереальной скоростью.

- Крепись, - прошептала мне Елена, сжимая меня в объятиях.

Её глаза сейчас были опухшими и красными от постоянных слез. Впрочем, как и у меня. Она обнимала меня и несколько секунд горько плакала, но, взяв себя в руки,  успокоилась. Я обняла её в ответ, тоже не сдерживая слез.

- Спасибо вам за все, - прошептала.

- Не стоит, - ответила она. – Ты же знаешь, что мы с твоей мамой были как сестры.

Слезы опять наполнили мои глаза.

- Я не могу в это поверить… что их больше нет, - всхлипывая, произнесла. – Не знаю, как мне дальше жить без них!

- Не рви сердце, милая, - нежно отозвалась она, приглаживая мои волосы. – К сожалению, уже ничего не вернуть, не исправить. Но я уверена, что твои родители не хотели бы видеть тебя в таком состоянии.

Я всхлипнула, кивнув, пытаясь взять себя в руки, быть сильней, как учила мама, но не могу. Боль затмевает разум.

- И что мне дальше делать? – жалобно пропищала я. Боль настолько захватила мое тело, что даже пропало желание жить.

- Не волнуйся, родная. Я обо всем позабочусь, - успокоила меня Елена. – Но тебе придется на некоторое время уехать к бабушке в Сквиру.

- В Сквиру? – переспросила я, впервые --">