Ева Ночь - Украду тебя у судьбы

меня чуть не сбила с ног Ива Кудрявцева. Выбила из меня и дух, и других женщин. Я толком ни на одну смотреть сейчас не мог. Все словно на одно лицо. Не-ин-те-рес-ны. Вот именно так – по слогам, отдельно от меня.

Я вернулся в посёлок. Не в свой дом, а к Иве – пусть её там и нет. Плевать. Я хочу побыть в этих стенах, где был, кажется, счастлив несколько дней.

Женя с Ираидой совсем опухли: ни сигнализация не включена, ни дверь на замок не закрыта. Это поразило меня больше всего. И сразу же в голову полезли дурацкие мысли. Я даже не понял, как стрелой взлетел на второй этаж, как рванул на себя дверь кабинета и ворвался в комнату.

Женя записывал. Наушники, микрофон, бархатный голос, от которого – дрожь внутри. Он осёкся, вскочил, наушники – долой.

– Андрей?.. – руки ходуном, ноздри трепещут, и голос падает в такой бас, что мне становится страшно. Хотя куда больше. – Ты с ума сошёл?

Ну, почти. Паранойя в наличии.

– Вы почему в открытом доме сидите? – наезжаю в ответ, делая шаг вперёд, к столу, за которым стоит брат. Я способен испепелить его взглядом. Руки в кулаки сжимаю, чтобы не схватить его за шкирку и не встряхнуть как следует.

Женя переводит дух и падает в удобное кресло, плечами пожимает.

– А чего бояться? Уже бояться нечего.

Я мысленно считаю до десяти, чтобы не выругаться нецензурно вслух.

– Осторожность и безопасность – это не игры: хочу закрываюсь, хочу – дверь нараспашку. Люди разные бывают. И если ты думаешь, что все сразу стали хорошие, когда плохих схватили, ты ошибаешься.

Женя вздыхает, проводит рукой по густым волосам. Я невольно любуюсь им. Красив. И выглядит куда лучше, чем когда я первый раз его увидел издалека.

Нет, он не сбросил груз лет, но ему невероятно повезло с фактурой. Выразительные глаза, густые волосы. Виски чуть тронуты сединой. Он выше меня и немного шире в плечах. В руках чувствуется сила. Кажется, он грузчиком подрабатывал – это заметно по рельефу мышц. Всего сорок четыре. Между нами – семь лет разницы.

– Ты прав, – вздыхает он. – Ираида пошла на свидание. Она что-то говорила мне, а я был настолько погружён в работу, что забыл, не обратил внимания.

Творческий человек – что с него возьмёшь.

– С тобой всё хорошо, Андрей? – он тревожится.

У меня всё плохо, но как-то не к лицу мне жаловаться.

– Всё нормально, – произношу заезженную фразу, но Женя всё понимает. Я не знаю, куда себя деть. Именно поэтому я здесь.

– Ива звонила, – его слова, как ток, проходят по венам. Ему звонила, мне – нет. Что с ней? Почему? Хотя я догадываюсь: я не смог быть рядом, когда ей очень нужна была моя помощь. А перед этим… она доверилась мне, а я… Так можно бесконечно, по кругу, искать и находить мои ошибки.

– Да?.. – выдавливаю из себя. На большее я сейчас не способен. Только на то, чтобы укорять себя и крутить в голове одни и те же вопросы.

– Сказала: уезжает. На лечение. За границу. Попрощалась.

– Да?.. – кажется, я сломался. Мне её не найти. Исчезнет, растворится, забудет обо всём. Обо мне – в первую очередь.

Это мне она должна была позвонить. Сказать. Пусть не объяснить, но хотя бы дать понять, что всё между нами кончено. Вот так стремительно, с разбегу. Головой об стену. Именно так я себя сейчас ощущаю: разбитым вдребезги. Не собрать, наверное.

– Я знаю: не моё это дело, Андрей. Не вправе я вмешиваться. Но ты обидел её, да? Что-то случилось? Не похоже на неё. Она… никого и никогда не подпускала к себе близко. Всегда сторонилась людей и отношений. Да и откуда им было взяться – ни малейшего шанса. Но ведь она… доверяла тебе, светилась. Я же не слепой.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я прячу лицо в ладонях. Упираюсь локтями в столешницу. Что я здесь делаю? Зачем приехал? Чтобы сделать себе ещё больнее?

В этом месте всё о ней напоминает. Воздух помнит её дыхание, голос и смех. Это мазохизм чистой воды. Издевательство над собой. Я отравлен, но приполз сюда, как пёс. Ждать хозяйку. Умирать, но ждать.

– Послушай меня, Андрей, – трогает Женя меня за плечо. – Я не хочу быть посторонним. Знаю: лезу туда, куда не просят. Но, может, вы бы поговорили? Объяснились?

– Может, и поговорили бы, и объяснились, – поднимаю я голову, но на брата не смотрю. Смотрю куда-то выше его головы. Невыносимо видеть участие и доброту, которых я не заслужил. – Вся беда, Женя, в том, что она --">