Л А Кейси - Кила

капюшоном, прикрывающим лицо.

— Ответь мне, — закричала я, сражаясь с хваткой братьев.

Темная личность подняла свободную руку и отодвинула капюшон.

Я замерла, глядя на свое собственное отражение.

Это была я.

Я была той темной личностью.

— Ты его не заслуживаешь, — произнесла темная версия меня и нажала на курок.

Вздрогнув, я проснулась, задыхаясь и вся в поту. Мне нужно было сесть, чтобы дышать, но я не могла.

Я была придавлена.

Насмерть раздавлена огромным мускулистым мужчиной.

И это был не Шторм.

Мой жених — медведь, тот, кто выдавливал из меня жизнь, с легкостью использовал семьдесят процентов своего огромного тела, чтобы распластаться по мне, прижимая меня к матрасу. Я привыкла к этому — Алек редко выпускал меня из объятий, когда мы спали, но иногда, когда мне приходилось так плохо, что я могла бы заплакать, это было ужасно.

Сейчас был один из таких моментов.

Я не хотела будить Алека, потому что ему нужны были его восемь часов сна, иначе он вернется к состоянию капризного ребенка. А еще я не хотела, чтобы он видел меня в моем нынешнем состоянии.

Я всегда выглядела разбитой после кошмара.

Я попыталась вдавить себя в матрас, чтобы создать вмятину для небольшого маневра и легче выскользнуть из кровати. Но когда я двинулась, рука Алека лишь сжалась вокруг моей талии.

Ах, черт возьми.

Мне нужно встать.

— Алек, — проворчала я.

Ничего.

— Алек.

Ни малейшей реакции.

— АЛЕК!

Алек вздрогнул и вскочил, в панике подняв вместе с собой пуховое одеяло. Теперь, когда я была свободна от его сокрушительного веса, я быстро повернулась влево и встала с кровати. Я повертела шеей, потянула руки и ноги.

Так было лучше, намного лучше.

— Ты в порядке? Что случилось? — спросил Алек, пока полз ко мне по кровати в слепой тревоге.

Он встал на колени на матрасе и положил руки мне на плечи. В комнате было темно, но из коридора проникал свет, позволяя мне увидеть красивое лицо Алека. Я видела, как его глаза щурятся и изучают мое лицо в темноте. Он отодвинул меня на длину рук и осмотрел мое тело, каждый сантиметр меня. Через минуту отпустил и сел с хмурым взглядом на усталом лице.

— Ты хорошо выглядишь, — пробормотал он.

Я не могла не улыбнуться.

— Я в порядке.

Это было далеко от истины.

Алек долго смотрел на меня, прежде чем зарычал:

— Почему тогда ты выкрикнула мое имя?

Потому что ты чуть не раздавил меня.

Я пожала плечами.

— Мне нужно в туалет, а ты придавил меня к кровати, поэтому я произнесла твое имя, чтобы разбудить тебя, — солгала я.

Алек всполошился:

— Ты не просто «произнесла мое имя», ты закричала, будто тебя убивают.

Образ выстрелившего пистолета из моего кошмара поразил меня, но я тут же избавилась от него.

— Я бы завизжала, или, по крайней мере, издала бы пронзительный крик белой женщины, если бы меня убивали. Я бы вообще не стала кричать, если бы знала, что тебя это так расстроит.

Алек выглядел истощенным, когда потер рукой свое великолепное лицо.

— Почему белой женщины?

Я снова пожала плечами.

— Белые обычно кричат громче всех, когда их убивают в ужастиках.

Алек моргнул уставшими глазами, затем отвернулся от меня и упал на свою сторону кровати.

Милый разговор.

Я повернулась и выбежала из спальни в коридор, направляясь в ванную комнату. Сделав это, я успокоилась и вздохнула от облегчения. После того, как закончила свои дела, я подошла к раковине, вымыла руки, плеснула немного воды на лицо и посмотрела в зеркало.

— Это был всего лишь сон, — сказала я себе.

Выйдя из ванной, я, прислушиваясь, повернула голову в сторону кухни и гостиной. Услышав успокаивающий храп Шторма, я вернулась в свою спальню и расслабилась.

Я была как мама-медведь, когда дело касалось его, тем более после того, как он пострадал в прошлом году. Каждый раз, когда я ходила ночью в туалет, я всегда прислушивалась к его храпу, убеждаясь, что он все еще дышит. Меня успокаивало знание, что он в порядке.

Вернувшись в свою спальню, я забралась в кровать и прижалась к подушке. Накрывшись пуховым одеялом, я закрыла глаза со спокойным вздохом. И тут же открыла их, почувствовав кое-что у себя за спиной.

Я мгновенно сузила глаза.

— Даже не думай об этом.

Молчание.

Я не шевелилась, но открыла глаза и сконцентрировалась, прислушиваясь к движениям Алека. Не услышав ничего, --">