Кира Шарм - Цена его любви (СИ)

особенное привести. Никогда. А тут вдруг…

Показать ей хотел, что я не чудовище, что обычный человек? Для этого рассказал? Наверное.

Но… Будто током всего прошибает, когда тревогу и нежность эту в глазах ее вспоминаю. Даже тогда, когда первая ночь наша вместе была. Когда ранение мое увидела.

Я привык все контролировать, все решать. Руководить, приказывать и за все и всех нести ответственность. За семью, за всех моих людей. И к этому привыкли.

Странное щемящее чувство. И самого затапливает щемящей нежностью. Заливает.

Абсурдно, странно, ненормально.

Плюнул бы на все, и к ней бы вернулся.

Видимо, старею.

Но даже вспомнить не могу, когда было по-другому. Чтоб не я вопрос решал, не ко мне с проблемами приходили, а кто-то вдруг бы потянулся, прильнул ко мне просто для того, чтобы вдохнуть сил.

Что-то очень тонкое, — но такое, на грани нервы. Разрывает. Переполняет диким чем-то грудь. По всем окончанием лупит.

Маленькая. Такая маленькая, такая хрупкая и нежная. А меня, большого и сильного решила подбодрить, заботой укутать.

Неужели ей не все равно? По-настоящему, а не потому, что защиту потерять боится?

Ко всему привык. К страсти бешеной, взаимной. От которой обоих разрывает. К тому, как ластятся и чуть ноги не вылизывают. Но к такому… Такого я еще, кажется, не видел.

И хрен знает, как реагировать. Дикость какая-то. Но сердце клокочет и суставы от нежности этой ее — неподдельной, выкручивает. Нервы рвет.

Черт, о другом я должен думать. О другом. Проблем выше небоскребов.

А все равно сердце так щемит, что в зубах больно становится. Точно, это надвигающаяся старость.

— Ал, — решаю не тянуть, поговорить сразу же. Чем черт не шутит, может, Гордей и прав. Может, братишка и сам не подозревает, что его втянуть могли. На него вполне мог быть расчет.

Глава 2

— Решил проверить, как выполняется твой приказ? — бормочет в трубку недовольный голос.

— С тобой никто не связывался в последнее время? — решаю игнорировать. Не до разборок сейчас и не до обиженного его самолюбия.

Да, парень вырос, а я привык, чтобы меня слушались. Привык к нему, как к пацану. Может, и задевает. Но перестраиваться я не собираюсь. Да и не время.

— До приезда или после?

— Только Гордей, — вздыхает.

Явно догадался, что его приезд — совершенно излишний. Помочь все равно ничем не сможет. Толку от него в этих раскладах никакого, да и не собираюсь я его втягивать.

— Ладно, брат. Если вспомнишь что-то, пусть даже какую-то мелочь — звони.

Отключаюсь, мне еще многое по дороге обдумать надо. Какого хрена Лютый свалил и возвращаться не собирается? Он идеально для этого подходит. И чтоб раньше с Грачом рядом стоять вместе рулить и теперь, чтобы дела его перенять. Чисто его натура.

— Дина, — обнимаю вдову лучшего друга, взлетая по ступеням дома вверх.

Редкий пример настоящей любви, не за бабло и не ради власти. Она нашего возраста, еще из прежних времен, с юности в его жизни появилась. Все с ним прошла.

И вот сейчас хрупкая блондинка кажется совсем прозрачной. Будто высохла вся. И на лет двадцать постарела.

— Влад, — впивается в меня ледяными пальцами.

— Тссссс, тихо. Тихо, — прижимаю, гладя по голове.

Чем тут помочь? Никакие слова, ничего не поможет.

— Из-за чего его, Влад? Из-за власти? Из-за денег этих проклятых? Сколько раз ему говорила — не стоит все это жизни! Не стоит! И счастья не стоит! Миллион раз просила, чтобы отказался, бросил все! Уехали бы куда-то, только вдвоем, пожили бы по-человечески! Без угроз постоянных! Я ведь… Я ведь даже ребенка родить не смогла, Влад! Всегда не время, всегда враги ребенка использовать могут! И что?! Где это время? Где?!!! Нет ничего теперь. И времени никакого нет.

— Дина…

— Идиоты вы! — лупит изо всех сил кулаками по груди. — Какие же вы, мать вашу, идиоты!

«Почему ты не спас его, Влад?» — шумит в голове вопрос, который она должна мне сейчас задать. Вопрос, который разрывает мне виски с того самого момента, как я услышал о смерти друга. На который у меня нет ответа.

А ведь я должен был. Должен был быть рядом. Я ведь чувствовал, знал, что происходит какая-то хрень!

И Регину защитить был должен. Как только почуял неладное. Увезти на хрен подальше, сотни охранников к ней приставить.

С того времени, как Юрку убили не мог себе простить. Никто из нас не мог. А --">