Дана Стар - Мистер высокомерие

Бросились ему на встречу, щедро оттоптав мне ноги, и уселись вместе с ним на диване.

Парень, со свойственной ему вальяжной манерой поведения, выдавил на высокомерном лице ослепительную улыбку, игриво подмигнул фанаткам и отчеканил:

– А то, крошки! Давайте только быстро… Где расписаться? Дел ещё невпроворот, завтра же чемпионат начинается.

– Уваууу! Может ты нам вечерочком распишешься? – одна из консультанток, брюнетка с короткой стрижкой, игриво поправила тесную блузку в районе декольте, так сказать… чисто случайно, расстегнула одну пуговку. – Прямо на г….

Последнее слово я не расслышала, так как девка, теряя всю свою скромность, наклонилась к звезде на опасно близкое расстояние, и что-то тихонько шепнула.

Не трудно догадаться, что именно…

Меня сейчас стошнит!

Но вдруг меня накрыла чудесная вспышка озарения! А может высокоуважаемый спортсмен, купающийся в жарком внимании двух очаровательных фанаток, не заметит, если кое-кто быстренько даст дёру?

Бинго!

Разворачиваюсь, медленными шажками двигаясь в сторону выхода, но резкое: «Стоять!» заставляет меня превратиться в ёжика.

– Куда намылилась? Опять сбежать пытаешься?

– Н-нет! – вру, а сама икать начинаю.

– Так, крошки, приоденьте это создание, и я вам в знак благодарности подарю бесплатные билеты на турнир.

– Здорово как! Конечно! – блондинистые куры закудахтали от радости, бросившись выполнять свою работу.

А Высоцкий самодовольно выпрямился, сексуально пригладил свои шелковистые волосы и снова обжёг меня взглядом, от которого я ещё несколько раз чихнула.

Консультантки подобрали мне милый сарафанчик цвета сочной мяты. Высоцкий снисходительно кивнул в мою сторону, своим кивком одобряя новый образ будущей рабыни. Расплатился золотой картой за покупку, вбил номера телефонов продавщиц в свой телефон и вцепился в мою руку, приказывая:

– Пошли, быстро. Столько времени уже с тобой потерял.

– Эмм, за платье я верну долг, когда вернусь домой, – поспешила оправдаться, так как не люблю быть «чьим-то должником».

– Да не парься ты, – прошипел он, закатив глаза.

И кстати, с чего это, его величество решило вдруг раскошелиться на подарок той, которая его чуть не отправила в больницу?

Неужели ловелас Высоцкий положил на меня глаз?

– Нет, не удобно как-то… Могу на карту кинуть. Какая сумма?

– Восемь тысяч, девятьсот девяносто девать рублей, – выпаливает на одном дыхании, да с таким тоном, словно это ошеломительная сумма для него сущие копейки.

Я. ПРОСТО. В ШОКЕ.

Мне послышалось?

– Чего? Сколько? – переспрашиваю в тот момент, когда меня выволакивают из бутика.

С ума что ли сошел?

Да мне целый месяц придётся горбатиться, чтобы отработать это проклятое платье! Его что из золотых ниток шили?

– Девять тысяч рублей. Забей. Ничего не надо.

– С чего это не надо? И вообще, я не просила ничего покупать! Меня и полотенце устроит!

Просто слов нет. Гавнюк намеренно надо мной издевается. Специально все подстроил, чтобы меня в очередной раз унизить. Или… он пытается затащить меня в свою звёздную постель?

– Как же ты достала! Замолкни уже, а! Голова во всю раскалывается и опять начинает тошнить…

Маньяк фигов!!! Точно-точно! Теперь я поняла его реальные намерения.

– Не ну каков наглец! Это платье что из золотых нитей сши…

Но не успеваю договорить… Максим хватает меня за плечи, толкает за угол магазина и вдавливает спиной в стену. Он наваливается на меня сверху, зажима рот ладонью.

– Попросил же, помолчать. Бесит…

Просто поражает неожиданная смена настроения. А при первой минуте знакомства таким зайчиком показался.

– Мммм… – пытаюсь сопротивляться, но его холодный взгляд тут же заставляет подчиниться.

Высоцкий замирает, медленно замораживая моё тело одним лишь своим вздохом. И ему плевать на то, что на нас смотря люди, плевать на своего друга, молча застывшего в ленивой позе за его же спиной, и даже плевать на то, что у меня ноги подкашиваются.

– Я передумал. Цену за платье включаю в твой общий долг. Отработаешь, когда подпишешь контракт.

– Ммм, – пытаюсь послать надменного психа куда подальше, но его горячая ладонь всё так же бессовестно обжигает мои губы.

И только сильный «чих» заставляет мерзавца брезгливо отдёрнуть руку и отступит на два шага назад: