Дина Исаева - Фиктивная невеста для миллиардера

Я снимаю свою серую водолазку и примеряю блузку. Мы с сестрой подходим к зеркалу. 

- Кажется, она мне немного маловата, - я стягиваю ткань на груди. - Вырез глубокий. 

- Если бы я работала с первой строчкой «Форбс», я бы ходила на работу вообще без блузки! - смеется сестра, снимая с меня очки. Мягко убирает мои руки, просит выпрямить спину и посмотреть на себя в зеркале. Красота и обаяние в нашей семье достались Тане. Я не в обиде, потому что я заполучила ум и фотографическую память. Каждому свое. 

- Посмотри на эту кикимору! - Таня протягивает мне журнал. На первой полосе фотография Артура Маратовича. На нем, как обычно, идеально сидящий костюм, сшитый на заказ. Взгляд у моего босса серьезный и умный. Этот мужчина знает себе цену. 

Таня быстро листает страницы и показывает фотографию, где он со своей девушкой Алисой. Они познакомились в Майями на какой-то вечеринке около двух месяцев назад. 

- Даже когда я без очков, вижу, что Алиса далеко не кикимора.

- Дорогая, - Таня склоняет голову набок, - тебе нужно просто немного освежить гардероб. 

Мне становится некомфортно в яркой, откровенной блузке. Я чувствую себя клоуном! Дрожащими пальцами начинаю расстегивать пуговицы. 

- Маш, просто пообещай, что наденешь ее в понедельник. 

- Я подумаю, - чувствую себя крайне неловко. 

Я привыкла быть тенью. Находиться за спинами коллег. Молча выполнять свою работу. Я по-другом не умею. Не с моей внешностью и врожденной робостью. 

- Обещай, - Таня стискивает мои плечи. - Хотя бы один раз. Ты обязана ее надеть. Хватит прятаться за балахонами. 

- Я не прячусь. 

- Ты такая умная! Ты самая умная из всех людей, что я знаю. Самая добрая, отзывчивая. Но пора начинать уделять внимание и внешнему виду тоже. Тебе уже двадцать два года, а у тебя до сих пор нет парня. Ты живешь на работе. С тех пор, как ты устроилась в эту фирму, света белого не видишь!  В этот момент, как по команде, начинает звонить мой сотовый. На экране надпись: Артур Маратович.  Таня кивает, дескать, она же говорила. 

- Он без тебя не может. Ни днем, ни ночью. Надо этим воспользоваться, пока кикимора за него не выскочила. 

- Прекрати, - шиплю я. Быстро принимаю звонок. 

Пока мы еще раз обсуждаем с боссом двести шестнадцатый и триста восьмой пункты договора, я то и дело стягиваю ткань на ключицах. Неуютно-то как! 

Таня с ума сошла. Разве я решусь появиться в таком виде в офисе? Взгляд падает на фотографию Алисы. Я вздыхаю. Эта девушка носит более откровенные вещи и ничуть не переживает по этому поводу.

2

- Через пять минут зайди. По отчету вопросы, - слышу в трубке телефона безразличный голос Артура Маратовича и стискиваю карандаш в руках, едва его не сломав. 

Блузку сестры я так и не решилась на себя надеть, но сегодня впервые утром, проснувшись, провела перед зеркалом чуть больше времени чем обычно. Можно подумать кто-то заметит мой неброский макияж и высокие туфли на каблуке? Такого добра в моем гардеробе немного, но я все же прислушиваюсь к словам сестры, что в свои двадцать два нужно выглядеть как-то иначе и решаю начать с малого. Так я думала ровно до того момента, пока не встала на каблуки. 

- Маш, а что походка такая кривая? - интересуется Верочка, секретарша Манапова, когда я прохожу в приемную. 

- Ногу натерла, - Вера понимающе кивает, а мне хочется вернуться в кабинет и переобуться в балетки. 

- Он сегодня не в духе, - констатирует она, понижая градус моего настроения. 

Я хоть и люблю свою работу, но тоже живой человек. А у моего босса совсем нет сердца и к кому-либо чувства жалости. Трудоголик с большим стажем и того же требует от остальных. 

«Именно поэтому ты здесь и работаешь», - подбадриваю себя, поправляю очки и открываю дверь в кабинет босса. 

Сегодня на нем темно-серый костюм идеально подогнанный по фигуре, белоснежная рубашка расстегнутая на две пуговицы, волосы уложены на бок. Да, боссы могут быть умопомрачительно красивыми, сексуальными и горячими, но благо мне нет до этого никакого дела. Благодаря сестре. Я насмотрелась на ее слезы и сопли после каждого раза, когда очередной красавчик разбивал ей сердце. Не хочу для себя подобной участи. 

- Проходи, что застыла, - не поднимая головы от бумаг произносит он, а я иду к столу. - С походкой что? - вдруг спрашивает он, а я покрываюсь румянцем.