Яна Невинная , Злата Романова - После развода. Вернуть жену

осматривая меня с ног до головы заинтересованным взглядом. Напряжение ощутимо витает между нами.

— Тяжело тебе справляться Элечка, — говорит после паузы, сопровождая фразу вздохом.

Грудь мерно вздымается, голубая рубашка обтягивает широкие плечи. Збруев довольно-таки неплохо выглядит для мужчины за сорок. Спортивный, подтянутый, не лысый, но голубые водянистые глаза неприятно колют, как будто куском льда царапают по стеклу.

— О чем вы? — спрашиваю, не понимая, к чему клонит мужчина.

Его заботливый тон заставляет меня вскинуть подбородок и внимательно на него посмотреть. Слишком странная забота для начальника. Или он заботится о выполненной работе? После развода я откровенно не доверяю мужчинам и вижу подвох в каждом сказанном слове, нужно это прекратить и наконец выслушать то, что он мне скажет.

— Нелегко выйти на работу только что родившей ребенка женщине.

— Моему сыну шесть месяцев…

— А кто с ним сидит? Насколько я знаю, у тебя мама-инвалид?

— Она не инвалид, — поправляю мягко, — просто всю жизнь проработала на заводе по производству стекловолокна, а теперь получает пенсию, по вредности ее дают с сорока пяти лет.

— Не верю я, что пенсия большая… — морщится Збруев, слегка покачиваясь в кресле.

Что за странный допрос?

— Нам хватает, — сцепив зубы, отвечаю коротко.

— Эля, ты очень красивая женщина, и если бы была благосклонной, то твои проблемы решились бы.

— Благосклонной? — непонимающе хмурюсь, ощущая неприятный холодок, скользящий по позвоночнику.

Сжимаюсь, как натянутая пружина. А Павел Игоревич поднимается, проходит к двери, и потом я слышу тихий щелчок замка.

Он закрыл нас в кабинете!

Вскакиваю на ноги, не в силах сидеть на месте, и смотрю на него ошарашенным взглядом.

— Да, милая, можно даже из офиса не уходить. Очень удобно, — говорит, неприятно обшаривая меня глазами с ног до головы.

Хочется накинуть на себя мешок, чтобы стать непривлекательной для этого сластолюбца. Невыносимая ситуация, меня бросает в краску и даже тошнит. До того мне противно. Мерзко.

— Я не понимаю.

— Ты все прекрасно понимаешь, — мужчина подходит ближе и обхватывает меня за подбородок, заставляя смотреть в глаза. Его голос отдает сталью, а глаза пышут жаром. — Ты после родов такая ладная стала, соблазнительная, грудь увеличилась. Все мужики по тебе сохнут.

— Меня это не интересует, у меня маленький ребенок.

— Ребенок, ребенок, заладила с этим ребенком! Няньку можно нанять, потом в садик отдать. А ты что, о себе совсем позабыла? Твой-то бывший, Громов, давно бабу нашел. А ты теряешься, Эля.

Он бьет по самому больному, и в груди тупо ноет, как будто вскрыли гнойную рану. Чужая женщина спит с моим мужем в одной постели и воспитывает мою дочку. Горький привкус скапливается во рту, но глаза сухие. Во мне лишь пустота.

— Меня это не интересует, — заявляю твердо, — Павел Игоревич, вы переходите границы.

— Я такое не каждой предлагаю. Подумай, Эля.

— Вы меня оскорбляете.

— А ты что, по мужу своему все еще сохнешь? — выдает, будто разгадал причины моего отказа.

— В любом случае это не ваше дело. Если я свои обязанности правильно выполняю и без нареканий, встречаться нам не стоит.

— Иди, Эля, я тебе даю месяц на раздумья. Подумай, тебе ничего хорошего дальше не светит. Я знаю о твоих финансах все. А так и удовольствие получишь, и финансовые проблемы свои решишь. Ребенка не обидим. Все-таки, не чужие друг другу люди.

Он мерзко подмигивает, а я с каменным лицом иду обратно на свое рабочее место. Понимаю, какой дурой была, когда думала, что он взял меня на работу без опыта по старой дружбе. А ведь когда я была женой Демида, даже кривого взгляда на меня не бросал.

Дальше работаю, не в силах сосредоточиться и обдумывая свое безрадостное положение. Устало плетусь домой, даже не думая, что этот день может стать хуже, но вечер заставляет забыть о событиях дня.

На моем пороге, впервые за полгода, объявляется бывший муж.

Глава 2

Эля

Закупка продуктов в магазине после работы позволила чуть позабыть отвратительную сцену в кабинете шефа, но стоило мне выйти на улицу, как мысли снова завертелись мощным вихрем.

Как мне теперь работать в этой компании? Павел Игоревич дал месяц на раздумья, но думать тут нечего. Он мне глубоко противен, как и все мужчины, и даже ради денег я не готова пойти на связь с --">