Полина Креп - Случайная невеста (СИ)

единственный родной мне человек, дядя вспомнил только во время болезни. И то лишь потому, что захотел передать «семье» свою драгоценную “Victory-Odor”. В которой, между прочим, я работаю как проклятый.

Я начал с самой низшей должности в компании, узнал все нюансы, был на каждом заводе, запустил две линейки успешных ароматов и создал настоящую легенду.

«Огненный ангел» буквально перевернул мир парфюмерии. Компания вышла на мировой рынок, рецепт духов безрезультатно пытались повторить, украсть и выкупить.

При этом дядя даже не похвалил меня. Он только увеличил мой кабинет в два раза, а объем работы в четыре.

Но я действительно люблю свое дело. И скоро стану владельцем крупного бизнеса. Только это будет после смерти дяди.

После смерти моего единственного родного человека.

— Я готова, — кольцо снова блестит на пальце девушки. — И я не замужем, — тихо добавляет замухрышка.

— Мы ввели обезболивающие и успокоительные, — шепчет медсестра перед дверью. — Больше ничего нельзя сделать. Он будет в сознании еще минут пять-десять.

Оля легонько сжимает мою руку. Я глубоко вдыхаю. Вот так, взявшись за руки, мы и входим в комнату.

Теперь тут тихо — медики отключили приборы и сняли трубки.

Дядя сидит, обложенный подушками, словно на троне, и что-то пишет. Ник поддерживает старика за плечи. Незнакомый полный мужчина проворно складывает бумаги в большой коричневый портфель.

— Все воркуете, голубки? — подмигивает нам дядя и слабо улыбается. — Ну ничего, скоро я не буду вам мешать.

— …и вот здесь еще, Виктор Сергеевич, — переворачивает листы клерк.

— Дядя, ты…

— Да, как в анекдоте, меняю завещание в последний момент.

— Опять думаешь о работе, даже сейчас, — невесело усмехаюсь.

— Нет, Теодор. Как раз сейчас я думаю о семье. О вашей семье. Я оставляю компанию вам — тебе и Оле, — дядя роняет документы. — Не могу больше, допишите.

Нотариус поворачивается к нам.

— Данные невесты?

— Пусть Теодор скажет! — зам хитро поднимает бровь. — Ты же знаешь фамилию своей возлюбленной?

Оля чуть слышно охает, я сжимаю ее холодные пальцы.

Не нравится мне тон старины Ника. Он что-то заподозрил? Могу его понять. Ведь дядя хотел оставить компанию именно ему, до того, как вспомнил о племяннике.

— Конечно знаю. Серова Ольга Петровна. Дата рождения — третье марта двухтысячного года.

Зам поджимает губы.

Три-три, ноль-ноль — легко запомнить. Нелегко будет потом переоформлять документы и объяснять все юристам. Но я справлюсь. Найму хороших адвокатов, да и девушка, похоже, порядочная попалась. Все-таки не такая я скотина, чтобы портить дяде последние минуты. Он так доволен своей «семейной» выдумкой.

— Паспортные данные я впишу позже. А теперь не буду вас отвлекать, — нотариус прячет в портфель последний документ, щелкает замками и торопливо уходит.

— Ну все, больше никакой работы, обещаю, — хрипло смеется дядя. — Теперь я хочу сказать пару слов Оле.

Я подвожу девушку к кровати. Чувствую, как нетвердо она держится на ногах, и усаживаю на стул.

— Ты знаешь, какой он, — кивает на меня дядя. — Сильный и упрямый. Он всего добился сам. Но он не доверяет людям. Это моя вина.

Дядя глубоко вздыхает и заваливается на подушки.

— Я не создал семьи. А когда Тео потерял свою, я отгородился от него работой и деньгами. Теперь ничего не вернешь…

Оля наклоняется к постели — голос дяди слабеет.

— Но я хочу… чтобы мой мальчик наконец узнал, что такое доверие, забота и тепло настоящей семьи. Пожалуйста, будь терпелива к нему. Обещаешь?

— Обещаю, — Оля всхлипывает и закрывает лицо.

— Коля, друг, — шепчет старик. — Спасибо, что был рядом. Спасибо за все, что ты сделал для меня и за то, что еще сделаешь.

Ник пожимает руку дяди, и отходит. Теперь моя очередь. Шагаю ближе. Дядя лежит неподвижно, глаза закрыты, на коже проступает желтизна.

— Тео?

— Да, дядя.

— Тео, мой мальчик, я любил тебя.

— Я знаю, дядя.

— Прости меня, Тео. Прости.

Чувствую, как сжимаются кулаки и какой-то чужой голос, совсем не похожий на мой, говорит: — Я прощаю тебя, дядя.

Он не слышит, продолжает шептать на каждом выдохе:

— Прости, прости, про… сти…

Оля

Зажмуриваюсь и глотаю противную горьковатую жидкость. Меня все-таки отвели в комнату на втором этаже и усадили на диван.

--">