Анна Яфор - Заказ на (не)любовь (СИ)

только на одну минуточку вышла-а-а-а, — рыдает она, повисая на мне, как маленькая обезьянка, обвивая сразу и руками, и ногами.

— Ш-ш-ш-ш, малышка, все хорошо. Я здесь, я с тобой, — целую зареванное личико, прижимая дочь к себе. — Ну, не плачь, успокойся.

— Погодина, ты мне ничего объяснить не хочешь? — только сейчас замечаю стоящего рядом администратора Викторию. Надо же, как нарочно! Самая вредная особа из всех, работающих в ресторане, и угораздило же попасть именно на нее!

Ничего не отвечаю, продолжая обнимать дочку и шептать ей на ушко, что в порядке.

— Я правильно понимаю, Погодина, это твой ребенок? Ты притащила на работу ребенка, еще и позволила ему разгуливать по ресторану в самый разгар вечера?

После этих слов Соня еще сильней заходится в рыданиях, обнимая с такой силой, будто боится, что кто-то заберет ее от меня.

Все в зале смотрят на нас. Другие дети разбежались из детской комнаты и теперь тоже с испугом выглядывают из-за столиков. А обращенный ко мне ледяной взгляд не предвещает ничего хорошего.

— Мамочка, прости! — всхлипывает малышка, а у меня от ее слез разрывается сердце.

— Тише, моя хорошая, ты ни в чем не виновата. Сейчас успокоишься — и мы поедем домой.

О том, что возвращаться на работу после случившегося, скорее всего, не придется, я стараюсь не думать. Главное — успокоить Сонечку. А со всем остальным разберусь потом.

— Ну, знаешь! — кипятится администратор. — Это уже ни в какие рамки не лезет! Я подозревала, конечно, что у тебя с головой не все в порядке, но чтобы настолько!

В другое время я нашлась бы, что ответить. И на место ее смогла бы поставить. Но не теперь, не посреди переполненного людьми зала и не когда моя крошка уже начала икать от слез. Поэтому пусть говорит, что хочет, а я…

— Что здесь происходит? — все как-то сразу замолкают, и даже Соня, видимо, испугавшись еще больше, затихает, пряча голову на моем плече. А я вздрагиваю и медленно оборачиваюсь, тут же натыкаясь на внимательный и строгий взгляд Невельского.

Как там говорят: беда не приходит одна? Похоже, это именно мой случай. Даже не стоит пытаться что-то объяснить, вряд ли начальнику есть дело до моих проблем. Особенно сейчас, когда из-за меня поднялся шум на весь ресторан.

— Лев Борисович, я во всем разберусь! — администратор уже не кипит, как минуту назад: теперь, похоже, она боится не меньше меня. Еще бы, это ведь ее смена. Ну, так пусть расслабится, я не собираюсь ни на кого перекладывать ответственность. Сама виновата — мне и отвечать.

— Пойдемте ко мне в кабинет, — командует Невельский, — для гостей довольно представления. Вы, Виктория, и вы, — он мажет взглядом по моему лицу, и я понимаю, что имя мужчина так и не запомнил. Уже и не запомнит, потому что из его кабинета я, скорее всего, отправлюсь собирать вещи, чтобы навсегда уйти из этого ресторана. — Остальные работать.

Соня продолжает плакать, но теперь тихо-тихо, так что я только чувствую, как содрогается ее тельце. И от этого самой хочется взвыть. Вот что я за мать такая? Надо было изощриться, из кожи вылезти, но найти для моей девочки какой-то безопасный вариант. Не тащить ее сюда и не подвергать таким переживаниям. А я… Не выдерживаю и утыкаюсь лицом в пушистую головку, пытаясь заглушить рвущийся наружу всхлип.

Но меня слышат. И Виктория, на лице которой тут же появляется злобная ухмылка, и Невельский. Вот только он, в отличие от администратора, и не думает улыбаться. Смотрит задумчиво и серьезно, а я снова некстати вспоминаю, как ласково он целовал пальцы жены, когда та скандалила во время обеда. Ей бы он наверняка все простил. А мне… мне не должен прощать. Я всего лишь его подчиненная, которая еще и провинилась ужасно.

Захожу следом за ним в кабинет и крепче обнимаю дочку. Потерпи, малышка, скоро все закончится. И мы отправимся домой. Только не плачь…

— Лев Борисович! — вскидывается Виктория, едва за нами закрывается дверь. — Не переживайте, я немедленно приму меры! Ничего подобного больше никогда не повторится! И этот отвратительный инцидент тоже закончится очень скоро! — она кидает на меня мстительный взгляд.

Но Невельский неожиданно останавливает ее жестом руки.

— Я задал вопрос: что случилось, а не когда это закончится. И хотел бы получить ответ именно на него. А не слушать о запланированных вами карательных мерах.

Вика так и застывает с открытым ртом, оторопело --">