Ануар Максатович Нурмаканов - Всё это было не со мной

знакомого. Видимо знала заранее, что я должен быть в 10 часов, и провела до комнаты, не задавая никаких вопросов.

–Ну представлять я вас не буду. Тимур знает, что вы должны быть сегодня. Он вас ждет с самого утра. Вы, пожалуйста, не стесняйтесь и заходите, он все-равно в комнате один, – сказала она и также быстро, как и появилась 10 минут назад, растворилась среди стен большого, типичного для советских зданий коридора.

Я немного постоял у двери, еще раз посмотрел на стопки бумаг у меня на руках, лишний раз убедился в их непригодности и спрятал поглубже в рюкзак. Дверь была полуоткрыта и через нее я видел сидящего спиной ко мне человека, держащего в руках что-то похожее на книгу или небольшой журнал. Как оказалось потом, он читал книгу. И книги играли очень большую роль в его жизни.

–Входи уже. Я знаю, что ты стоишь за дверью и думаешь, как бы правильно со мной поздороваться. Ты это все брось. Заходи, пока я готов тебя принять.

Я зашел. Оставил рюкзак возле койки напротив и уселся так, чтобы видеть получше собеседника. Тимур убрал свою книгу на подушку, снял очки и начал меня разглядывать с головы до ног. Руки у него тряслись, а очки в руках подпрыгивали от постоянной вибрации, начинающейся где-то в области груди и уходящей в плечи, предплечья и кисти. На лице виднелась недельная щетина из белых как простыни седин волос, а морщины на лбу нависали над полузакрытыми глазами.

–Меня зовут Ален. Я волонтер. Может быть, это не самое лучшее определение причины, почему я здесь нахожусь, но я даже не знаю, как иначе все объяснить. Ну как-то так… Я волонтер, – сказал я, хоть как-то пытаясь начать разговор, при этом переминаясь с ноги на ногу в глубине своего подсознания.

–Может быть, ты волонтер, а, может быть, и нет. На самом деле ты здесь находишься по другой причине. Волонтерство это всего-лишь прикрытие, – ответил Тимур и бросил взгляд уставших стариковских глаз в мою сторону.

Очень интересно начался наш разговор, конечно. Я ожидал, что мы познакомимся, я расскажу о себе, попробую понравиться, а потом буду слушать. Буду слушать, и, конечно, записывать. Но все пошло не по плану.

–Мне бы самому разобраться для начала, чтобы ответить на ваш вопрос. Я и сам не знаю, если честно, для чего и зачем я решил этим заняться…

–Да прекрасно все ты знаешь, но только не можешь сказать это вслух. Можешь и не говорить мне свои настоящие причины, ведь это нужно в первую очередь тебе, а не мне, – сказал Тимур, разглядывая меня в свои очки словно капитан корабля, изучающий далекий остров посреди океана.

–Да, вы правы. Вот я не могу вспомнить,чтобы кто-то другой обращал на это внимание. Кажется, я и сам пока боюсь себе признаться в этом, но я собираю разные истории о людях. И когда-нибудь все это превратится в какой-нибудь роман или же сборник рассказов. Когда мне вчера сказали, что вы самый непростой человек во всем доме престарелых, и что мне не будет просто, то я и не сопротивлялся. Я даже наоборот загорелся идеей поговорить с вами.

–Может быть… Оно хорошо работает, чтобы прикрыть твои истинные мотивы, но опять-таки это далеко неправда. В глубине твоей души есть колодец, в который ты боишься сам заглянуть и сказать, что же ты действительно хочешь, – это был очень точный и заряженный в цель ответ, после которого атакующий вернулся к чтению книги, забыв обо мне, о нашем разговоре и, кажется, обо всем на свете.

–А что вы думаете? Почему я здесь? – спросил я Тимура, не выдержав и 5 минут.

Тимур делал вид, что меня не слышит, все также продолжая перелистывать одну страницу за другой. Где-то в коридоре прошли люди, обсуждая, что нужно будет купить их отцу на ближайший месяц, потом, шаркая старыми резиновыми тапочками, пробежала нянечка, следом по коридору прошла компания старушек, вздыхая и шумя палочками на каждом шагу, а Тимур все также молчал. Но недолго.

–Вот у тебя должно быть доброе сердце. Иначе никак. Иначе бы Александр Николаевич заметил это. Я бы заметил это, в конце концов. Но не пытайся обмануть меня, других и себя – у тебя есть другая причина быть здесь. Понимаешь о чем я? – Тимур все-таки прервал молчание, но взгляд от книги не отвел. – Одним нравится разделять боль других и понимать, что у них не все так плохо на самом деле. Есть и те, кто смотрит на меня, на других людей в этом забытой Богом дыре и дает себе слово прожить жизнь иначе, не так как мы – встретить старость не в доме старых, вонючих никому ненужных людей, а среди своей семьи, --">