Амелия Борн - Валентин, который (не) попал

Валентин, который (не) попал Амелия Борн

Часть 1. Валентин

В шумном баре тускло мерцал свет. На заднем плане грохотала музыка, лишая возможности связно мыслить. Или вся причина - в содержимом бокала, что я собирался в себя опрокинуть?

- Придумал что своей завтра подаришь? - ворвался в мою голову голос друга, Игоря Скифского.

- Завтра? - тупо пробормотал в ответ, зачарованно глядя на кроваво-красную жидкость в бокале.

- Ну да, день всех Влюбленных же, - хохотнул беззаботно друг.

Я поперхнулся. Да так, что благословенный напиток брызнул прямиком на дизайнерский галстук. Вот черт!

Несмотря на опьянение, в голове четко всплыли жирные, как ляхи модели плюс сайз, намеки Оли на то, что она хотела бы получить на ближайший праздник. И этим чем-то был, конечно, новый айфон.

Естественно, подобный презент я легко мог ей сделать. Только отчего-то тошно было признаваться другу в том, что и сам прекрасно знал - моя подружка рядом со мной только потому, что рассчитывает на дорогостоящие подарки. И прежде меня это мало беспокоило, теперь же вдруг такая обида накатила, что я угрюмо брякнул:

- Я подарю ей себя!

Игорек в ответ на это так захохотал, что даже перебил своим гоготом звуки музыки. И это ввело меня в еще большую мрачность. Прикончив очередной бокал, я кинул взгляд на часы и объявил:

- Собственно, уже за полночь, а значит, праздник настал. Прямо сейчас пойду и вручу ей подарок!

Мир перед глазами предательски поплыл, но я, воинственно сдвинув брови, все же решительно двинулся на выход. Ну, по крайней мере, мне так казалось.

- Ты чо, серьезно? - выскочил Игорь из бара за мной следом.

- Естественно!

Кажется, на деле это длинное слово прозвучало у меня как «есессссссна». Но это было неважно. Я уже пылал праведным гневом вовсю, как проснувшийся вулкан, и поймал себя на том, что говорю вслух:

- Знаешь, Игорек, это неправильно! Мы перестали совершать романтичные поступки! Перестали посвящать женщинам стихи и лазить к ним в окна! А они перестали ожидать от нас чего-то иного, кроме всяких там айфонов и айпэдов!

- Вот это ты загнул! - присвистнул друг. - И я хочу это видеть!

- И увидишь! - деловито заявил я.

Получасом спустя мы вдвоем стояли у одного из домов, похожих друг на друга, как безликие картонные коробки. Я хмурился, пытаясь сообразить, правильно ли мы пришли. Казалось, все сходится - девятнадцатый дом, улица Майская… и балкон на девятом этаже.

- Ну, а дальше-то что? - поинтересовался Игорек, тоже вздернув голову в поисках заветного окна.

- А дальше - вперед, к прекрасной даме! - пафосно продекламировал я.

- Так и пойдешь? - ужаснулся друг. - А цветы-то, цветы хоть подаришь?

Я огляделся по сторонам, но так как на дворе стоял февраль месяц, ничего, кроме снега, особо не обнаружил. Ну и елки, на свое несчастье росшей у дома.

- Хватит и этого! - заявил, сорвав пару веток колючего растения. - Она же меня любит, а не эти веники!

- А ты суров! - восхитился друг и я, преисполненный ощущения собственной брутальности, решительно-пьяным шагом направился к пожарной лестнице.

Что последний бокал в баре был лишним и что хорошие идеи спьяну не приходят, я понял, обнаружив себя парой минут спустя беспомощно висящим на этой самой лестнице. Нога соскользнула со ступеньки и все, что меня отделяло сейчас от падения - это ужас, с которым я цеплялся за перила.

Господи, хватило же ума сюда залезть! Точнее - его отсутствия. А ведь дорогая Оленька и венка мне на могилку не принесет!

Я кинул отчаянный взгляд на ее окно, словно ожидал, что она, аки Рапунцель, кинет мне свои спасительные косы, но все было глухо. Ну что за женщины нынче пошли, в самом деле? Могла бы и выглянуть из окна, как Джульетта в поисках Ромео!

- Ну как ты там? - гаркнул снизу Игорек.

Я не нашел ничего лучшего, чем крикнуть в ответ все, как есть:

- Падаююю!

- Кому даешь? - не понял друг и я, сцепив зубы, хотел уж было крикнуть чтобы тот звал на помощь, но тут пришла новая беда откуда ее не ждали.

По соседству со мной распахнулось окно и оттуда высунулась скрюченная бабулька, которая грозно поинтересовалась:

- Вы чего тут разорались среди ночи, ироды?!

А следом из окна показалось страшное оружие - какая-то доисторическая деревянная швабра, которая, без сомнений, целилась мне в причину особой гордости и достоинства.

Это покушение мигом пробудило во мне атлетические таланты. Прытко --">