Ядвига Благосклонная (Bambie) - Миссия соблазнить

багажника вытащил, поставил посреди дороги, и поминай, как звали!

Рыкнув, вытащила ручки чемоданов. Сперва в холл закатила самое ценное: технику и косметику, а затем и шмотки.

— Фух, — вытерла пот со лба и посмотрела на фронталку.

М-да, ну и видок. Блондинистые волосы растрепались, и некогда красивые волны напоминали скрученные макаронины «доширака», помада с губ слезла, а злая гримаса отпугивала всех проходящих людей. Даже та недособака, что тявкала на руках у жеманного дядечки, вмиг смолка, когда я на ту зыркнула.

А это я добралась только до лифта…

Со вздохом подняла свои идеальные полушария с чемодана, поправила шубку и нажала на кнопку вызова лифта. Как только дверь открылась, я принялась запихивать чемоданы в лифт, а после и коробки.

Хоть бы кто-то помог! А-то ходят вокруг да около, глава свои разули и смотрят!

Запихнув последнюю, зашла в лифт и нажала на второй этаж.

Меня обнадеживало лишь то, что через несколько минут я войду в квартиру. В свою! Теперь у меня была своя берлога! Не будет этих вечно: «Где ты была? Почему так поздно? Сиди дома!». Теперь-то я замучу пати! Каждая собака будет знать, что у Ульки Фроловой веселье прет фонтаном!

Потирая в предвкушении ладошки, я даже забила на то, что ключ почему-то в замке плохо поворачивался, словно ему что-то мешало.

Плюнув на это недоразумение, я вытащила свои торбы, встала у двери, откинула волосы и снова дернула дверь.

— Чтоб тебе слесаря вызвали, железяка! — пнула бронированную дверь. Она, похоже, обиделась и в следующие пять минут не изволила открыться.

— Ну миленькая, ну хорошенькая, ну давай, — проскулила я и поскреблась.

И, о чудо! Замок начал поворачиваться.

Эх, стояночка.

Как?!

Покосилась на свои руки. Они точно не поворачивали ключ.

Дверь открылась, а я так и замерла с невежественно открытым ртом, когда лицезрела за дверью полуголого парня.

— Фролова?

Глава 2

Капельки воды, весьма заманчиво и интригующе скатывались под полотенце. Япона мать, благослови хоккеистов и их кубики! Сколько тут кубиков?

Раз…два…три…четыре… Восемь! Их восемь! И они такие твердые, гладкие, что хочется потрогать…облизать… А грудь? Это не грудь, это произведение искусства! Если бы к этому телу в комплекте не шла голова, что зло на меня зыркнула, то я бы непременно воспользовалась ситуацией.

— Фролова… — рыкнул Синица. Отлично, от безразличия мы перешли к ненависти. Прогресс… — Ты меня преследуешь?

— Хочу задать тебе тот же вопрос, — приподняв стервозно бровь, хамовито изрекла, по-прежнему без стеснения его разглядывая. Краснеть — не мой случай!

— Ты что, синяя? — наклонился ко мне, сузив угрожающе свои щелки.

Капля воды с его волос упала мне в декольте, скатываясь в ложбинку, отчего по коже пробежали знакомые мурашки. Клянусь, если этот плейбой не перестанет испытывать меня, я накинусь на него, как мартовская кошка!

— Нет, — хмыкнула, — но я склоняюсь к тому, что булочка, которую я съела, была не первой свежести. От отравления могут быть галлюцинации?

Иначе как объяснить то, что он стоял на пороге моей квартиры, в чем мать родила. Синица издал рычащий звук, возвел глаза к потолку, закрыл их и тяжело задышал, будто сдерживаясь. От этого его каменное тело напряглось еще больше, и чего уж там… Я протянула руку, дабы коснуться того, что не давало мне покоя по ночам. Рука скользнула по тем самым кубикам и Синица, дернувшись, отскочил от меня, как от холеры.

— Не лапай меня! — шикнул.

— Какие мы скромные, — фыркнула. — Чемоданы поможешь занести? — кивнула на груду торб около себя. В недоумении он застыл, пуще прежнего закипая и краснея. — Ладно, я сама!

Взяв ручку чемодана, ненавязчиво вклинилась между застывшей статуей ошарашенного парня и юркнула в квартиру. Не успела я сделать и двух шагов, как меня грубо схватили за руку.

— Куда?

— Я к себе домой! — остервенело взревела. Ишь ты, моду взял! Хватает он меня!

— Куда? — вытянулось его лицо.

Оказывается, и невозмутимого Синицына можно удивить. Какая честь!

— Послушай, я не знаю, какого лешего ты забыл в моей квартире…

— Твоей? С каких пор она твоя? — теперь он насмешливо на меня взирал с высоты своего роста, как на нерадивое дитя.

— С тех пор, пупсик, как я ее сняла!

— Да что ты? — ядовито пролепетал. — А ничего, что эту квартиру уже снял я? — и с видом победителя он сложил --">