Арина Александер - Испытание верностью (СИ)

насмотрелась да и Тарановский, будь он неладен, настрашал прилично.  

Вошел судья, все поднялись и… началось.

Дальше всё происходило как в каком-то кошмарное сне. А ещё казалось, что сейчас в зал заседания вбежит ведущий телепрограммы «Розыгрыш» и весело объявит: «Улыбнитесь, вас снимала скрытая камера. Помашите во-о-он туда и передайте всем привет».

Но время шло, а к нам так никто и не ворвался. Отец сидел ни живой, ни мертвый, едва справляясь с волнением. Я смотрела на разместившегося за специальным решетчатым ограждением родного человека и понимала, что это реальность. Безжалостная, несправедливая, грёбанная реальность.

— … принято решение. Данное решение  принято путем подробного расследования. Зафиксированы доказательства, весомые аргументы, расследования места аварии, наличие свидетелей. В ночь аварии подсудимый Даниил Матвеев вместе со своими друзьями принимал запрещенные наркотические  препараты, про что свидетельствуют проведенные медицинские экспертизы и полученные результаты анализов крови. В момент совершения наезда, Матвеев находился за рулем машины марки Nissan Primera, владельцем которой является Молоков Юрий Александрович, в данный момент, находящийся в больнице…

Слушала вполуха. Всё внимание в данный момент занимал брат, не сводивший с отца глаз. В его серых глазах читалась такая боль и обреченность, что хотелось встряхнуть родителя и закричать не своим голосом: «Не отворачивайся! Посмотри на него. Поддержи. Не наказывай своим равнодушием. Ведь это не так. Тебе тоже плохо и больно». 

Однако отец не реагировал. Всю свою тревогу оставил в коридоре. Я знала, о чём сейчас его мысли. Он смирился. Уже… Только услышав приговор о восьми годах лишения свободы схватился за сердце и слегка поддался назад. Увидев его состояние, Даня вскочил с места, обхватив прутья руками. К папе  поспешил дежуривший врач и, взяв под руку, вывел в коридор. На лице брата было столько отчаянья,  что мое возмущение, сдерживаемое колоссальным трудом, прорвалось наружу. 

— Вы ошибаетесь, — я вскочила с места, не заметив, что начала плакать. — Вы совершаете ошибку. Мой брат не виновен!.. — меня насильно усадили на место, не дав договорить. — Руки свои убрал, — не могла успокоиться, отпихивая, как оказалось услужливого адвоката. Лишь мольба в глазах  брата заставила умерить пыл и успокоиться, сжав до боли кулаки.

Молоток судьи шарахнул по столу, вынесши свой вердикт, и мир пошатнулся. Я ухватилась за спинку кресла и повернувшись к брату. Он сидел, опустив голову и сложив на коленях руки. Видно, что он тоже смирился. Нет! Только не это! Когда судья ещё раз громыхнул своим молотком, извещая, что заседание закрыто, он посмотрел на меня и криво улыбнулся.

Зал загудел:

— Куда восемь лет-то? Максималочку ему...

— Ты только погляди, сидит божьим одуванчиком. Скорбит, убийца.

—  Значит, за убийство моего сына тебе дали всего восемь лет?!  Да будь ты проклят…

— Тебя не выпустят! Ты сгниешь в тюрьме!..

Эти вопли разрывали сердце. Однако на тот момент меня не волновало израненное материнское сердце, душа Дани нуждалась в исцелении, потому что если хотя бы на минутку допустить, что это окажется правдой, он не сможет  жить с подобным грузом. Ни в тюрьме, ни на свободе.

Стража открыла импровизированную камеру и рывком, грубо подняла его со стул.

— Я вытащу тебя, — бросилась к нему, но мне тут же преградили путь один из охранников. Даня отрицательно замотал головой, давая понять, чтобы не рыпалась и подталкиваемый конвоирами, вышел в коридор.

Не помню, как и сама оказалась в коридоре, как покинула серое, неприветливое здание. Отца нигде не было. Начала волноваться. Спустилась по высоким ступенькам, осмотрелась по сторонам и заметила его присевшим на край лавочки у входа в сквер.

— Что мой сын будет делать в тюрьме? Он ведь даже ещё не жил толком. Там… там ведь ломаются человеческие судьбы. Ты понимаешь, Лида? — прошептал дрожащими губами, устало откинувшись на кованую спинку. — Он выйдет оттуда совсем другим. Не важно, год это или восемь.

Я сжала его руку, заявив с пристрастием:

— Вот увидишь, я сделаю всё возможное, чтобы помочь ему. Он вернется к нам раньше.

Он приобнял меня за плечи, уткнувшись подбородком в макушку.

— Что ты сможешь сделать? Даже не вздумай рыпаться в это болото. Ещё не хватало за тебя переживать. --">