Алекс Хилл - Метод книжной героини

Катя задумчиво стучит пальцами по губам и смотрит на книжные полки. Между ее бровями появляется тонкая, едва заметная складка, а дыхание замедляется. Она еще несколько мгновений витает в дымке размышлений и возвращается ко мне, сделав глубокий вдох.

– Вообще-то, у меня есть одна идея, – тихо говорит она, словно боится, что нас может услышать кто-то еще.

– Вдохновение вошло в чат. Называйте меня «ее величество Муза». Если что, я люблю банановый пломбир и соленую минералку. Это так, для подношений.

– Да-да, ты моя великая спасительница, целую твои пятки, – со смехом отмахивается Катя. – Я уже давно кое-что обдумываю, но пока не понимаю, как все это провернуть.

– И в чем суть?

– Я хочу проверить, насколько реальными могут быть книжные истории и работают ли их законы в жизни? Можно ли влюбить в себя плохого парня, если ты точная копия книжной героини?

– Нельзя, – усмехаюсь я.

– Но почему-у-у? Вдруг и правда сработает. Вдруг романы не врут.

– Шансы – один на количество звезд в Млечном Пути.

– Но они есть? – кривится Катя, выказывая пренебрежение к царице наук.

Шумно выдыхаю сквозь расслабленные губы и округляю глаза. Кажется, подруга поймала шизу.

– Разве тебе самой не интересно? – подначивает Катя. – Лана, я же тебя знаю. Вспомни, кто подбил одноклассников в прошлом году искать клад на заброшке? А кто в седьмом классе убедил всю школу, что в нашей реке живут карликовые акулы? Даже директор засомневался в своей адекватности.

– Я сама во все это верила!

– А в любовь что, не веришь?

– Погоди… ты на меня намекаешь? Я стану одной из подопытных?

– Ну не я же!

– Почему нет?

Катя прикладывает палец к подбородку, принимая позу великих мыслителей:

– Давай подумаем вместе. Ты стройная…

– Я вешу пятьдесят три килограмма.

– С ростом метр семьдесят! А еще ты милая…

– В каком месте?

– У тебя длинные волосы.

– Тоже мне достижение.

– Хорошее чувство юмора.

– Колобок повесился от моих шуток.

– Родители не следят за тобой двадцать четыре на семь.

Открываю рот, чтобы парировать, но горло обдает холодом. Крыть нечем.

– Лана, у тебя получится куда лучше, чем у меня. Парни не обращают на меня вни…

– Неправда! – тычу в нее пальцем. – Максим, Игорь…

– Они отличники! Им и палка понравилась бы, умей она держать книги. Это не наша категория. Сама подумай, десятый класс жутко скучный. До начала серьезной подготовки к экзаменам еще год, а так у нас будет свой личный веселый проект.

– Веселый? – с нескрываемым сомнением спрашиваю я.

Катя подбирается ближе и нависает надо мной. Теперь ее голова похожа на рыжий одуванчик, а давящий взгляд не дает сдвинуться с места. Она наклоняется все ниже, глаза становятся все шире. Пихаю ее в плечи и произношу громко:

– Ладно! Уговорила, маньячка!

– Ура! Зуб даю, это будет лучшее время в твоей жизни. Только представь, мы на пороге великого открытия!

– Или великого разочарования, но это определенно будет что-то интересное.

– Ланочка, если я когда-нибудь напишу бестселлер, обещаю, посвящу его тебе.

Восторг и радость в голосе подруги наполняют грудь мурчащим ощущением тепла, а предвкушение очередного приключения ударяет жаром в щеки. Искренняя улыбка касается губ, но ее беспощадно стирает хлопок входной двери.

– Катя! – гремит голос тети Ларисы.

Переглядываемся с подругой и одновременно вскакиваем с кровати. Катя прячет крекеры в шкаф, а я отточенным движением встряхиваю одеяло. Крошки сыплются на розово-серый ковер и тонут в пушистом ворсе. Садимся с Катей на край постели, выпрямив спины, и с замершими сердцами ждем появления родительницы. Тетя Лариса входит в комнату и останавливается в самом центре, сканируя пространство. Ее ноздри раздуваются при глубоком вдохе, взгляд скользит по лицу дочери, а после по моему.

– Света, ты еще здесь? Уже поздно.

– Мам… – жалобно протестует Катя.

– Папа немного задержался, и я ждала, пока он освободится, чтобы меня забрать, – оправдываюсь я бессовестной ложью. – Он звонил три минуты назад, скоро будет здесь.

– Хорошо, – кивает тетя Лариса и недовольно морщится. – Пахнет сыром. Вы принесли еду в комнату?

Чувствую, как подругу прошибает дрожь, и украдкой смотрю на покачивающиеся от легкого ветра занавески.