Лил Алтер - Эскортник

города, как в бреду, в первый и последний раз в своей жизни помышляя о самоубийстве. Вот шагнуть под эту машину, и больше не будет ни боли, ни пустоты внутри, ни чувства грязи, от которой не отмыться — не будет ничего. Силой воли она заставила себя вырваться из заколдованного круга мыслей. Скоропалительно нашла новую работу, как можно дальше, и поставила родителей перед свершившимся фактом отъезда. Эля постаралась забыть и этот город, и любовь, и счастье, она создала себе другую жизнь, в которой вышла замуж, родила троих детей, начала свой бизнес. Всё работало, всё шло хорошо. До сегодняшнего дня, до этой проклятой поездки в «его» город.

— Ещё вина? — вежливый вопрос Юры вернул её в настоящее.

— Нет, мне достаточно.

Женщина пересела к парню на колени и положила его руку себе на грудь.

— Довольно разговоров и бесцельных воспоминаний, — она поцеловала его и почувствовала, как умелые пальцы расстёгивают пуговицы блузки, забираются в лифчик, осторожно снимают бретельки.

***

Это стоило заплаченных денег. Уже после, расслаблено прижимаясь всем своим разомлевшим телом к Юриному, сильному и упругому, Эля подумала, что давно не испытывала такого наслаждения.

Они с Геной были женаты так долго, что весь жар куда-то улетучился. Сколько же лет прошло с их по-настоящему пылкой близости? Господи, да наверно до рождения Оли, лет семь или восемь. Поначалу она ещё пыталась разжечь мужа: покупала французское бельё, тянулась к нему с поцелуями и ласками. Но тот будто выполнял тяжёлую обязанность, и постепенно ей стало всё равно. Они спали рядом, но были бесконечно далеки друг от друга. Удобная хлопковая пижама заменила изящное кружевное бельё, а книжка или телефон — страсть. Теперь они два человека, живущие под одной крышей и заботящиеся о детях, проводящие вместе годы. Жизнь, протекающая сквозь пальцы. Хватит, у неё есть эта ночь, так не стоит терять времени, и она жадно поцеловала Юру в плечо, похотливо провела рукой по гладкой мускулистой груди.

Под утро Эле уже не хотелось расставаться с её «мальчиком».

— Мне понравилось с тобой, я хотела бы провести вместе ещё несколько ночей до моего отъезда.

— Без проблем, позвони в агентство, и я приеду вечером.

Эля, удобно раскинувшись на смятых чуть влажных простынях, всё ещё сохранявших тепло двоих, довольно потянулась, не стесняясь своего обнажённого тела.

— Знаешь, я рада, что выбрала тебя. Меня привлекло твоё лицо, а ещё понравилось твоё имя. Оно похоже на фамилию моего парня, про которого я тебе вчера рассказывала.

Юра, уже направлявшийся в душ, удивлённо остановился.

— Что значит, похоже?

— У него фамилия Юрьев. Лёха, Лёшек, — Эле до сих пор было приятно перекатывать это имя на языке.

Лицо Юры внезапно напряглось:

— Юрьев, Алексей Николаевич? — его изменившийся голос испугал Элю.

— Да, кажется так. Вы знакомы?

— Ещё бы не знакомы! Я ведь сын той дурочки, на которой он тогда женился. Ну я и вляпался! — дальше последовала череда выразительных ругательств.

Парень начал поспешно и порывисто одеваться, никак не попадая ногой в штанину джинсов и не оборачиваясь на женщину на постели, которая не могла оправиться от неожиданности.

— Ты ведь не Лена, — зло бросил он уже на выходе. — Ты Эля, Эля Липкина, так? Он матери тогда сказал, когда уходил: ‘Я должен был жениться на Эльке, а не на тебе’. Да на фиг он кому-то сдался, бля*н ещё тот, на четвёртой жене, и от неё с каждой встречной бабой гуляет!

Громко хлопнула дверь, и Эля, зарывшись лицом в подушку, навзрыд заревела. Так, сотрясаясь в рыданиях, она пролежала до звонка будильника. Но, как всегда, нужно было вставать, приводить себя в порядок, куда-то идти, где её ждали. Жизнь продолжалась, и обязанностей никто не отменял.

Весь день Эля двигалась, улыбалась, разговаривала, не зная с кем говорит и о чём. Наконец наступил долгожданный вечер. Она лежала, не раздеваясь, на постели, с которой старательные руки горничной убрали все следы прошедшей ночи, и думала о Юре. Теперь ей было ясно, чем он зацепил её — сходством с отцом, довольно близким. Те же глаза, губы, улыбка. Даже в постели они были похожи, и Элю начало мутить от этой мысли.

Потом перед ней встало лицо Лёшека, так и не забытое, любимое и знакомое до мельчайших чёрточек. Увидеть его, обнять, услышать голос — тоска по нему, даже после стольких лет, растеклась истомой по всему телу. Эля не знала, сколько так пролежала, --">