Ирина Прис - Истерия

Я схватила парня за плечи и потащила к дальней стене, где зияла замочная скважина. Через неё в комнату попадал яркий свет, наполненный огненным мерцанием.

— Но ты и сам уже всё знаешь, — мне удалось приподнять парня и прислонить его к стене.

— Я ничего не смогу исправить, — горько усмехнулся Костик. — Эдик не сможет и минуты прожить вне своей комнаты. Маришка забыла обо всё на свете, кроме вас. Да дом никого и не отпустит.

— Костя первый раз смог уйти, — промолвила я, а потом прижала ладонь к замочной скважине.

Тепло разлилось по моей руке, отозвалось сладостной дрожью в коленках и заставило голову закружиться.

— Он вернулся, но дом его не принял, — я и сама толком не понимала, что в тот страшный год произошло. — Костя придумал этот жуткий обряд и начал убивать девушек. И тогда…

…Тогда вернулся первый раз мой племянник, который всё забыл. Он со злостью обрушился на меня из-за пропажи дяди. Я не знала, как поступить, но в тот момент мне захотелось, чтобы хоть кто-то из нас стал счастливым. Муж ещё не объявился, лишь страшные газетные заголовки о новых смертях девушек. А потом коридор пришёл в движение, и моя память начала рваться в клочья.

Люстра под потолком замигала, напоминая, что рассвет уже за окном. Значит, скоро половицы перестанут изгибаться, а двери будут вести в пустые комнаты. Я отдёрнула руку от замочной скважины. Возможно, что и эта реальность сейчас полностью придумана мной.

— Костик, Костя, — я ласково улыбнулась парню.

Он тихо застонал от боли. Я сжала его ладонь, а потом помогла вставить ключ в замочную скважину.

— Я не знаю, что мне делать, — прошептал Костик.

— Просто поверни, — я убрала свою руку.

Он криво улыбнулся, раздался щелчок, а потом в стене проявился контур двери. Я отползла от Костика к самому окну и прижалась спиной к еле тёплой батарее. Тяжёлая коса оттянула голову назад. Я затаила дыхание, когда дверь распахнулась перед Костиком. Яркое сияние окутало парня. Он смог подняться на ноги без посторонней помощи, а потом выдернул нож из своей груди и бросил его на пол.

— Это так странно, — пробормотал Костик и оглянулся на меня. — Я не чувствую боли.

Мне захотелось приблизиться к парню, но я не осмелилась. Здесь в темноте было очень уютно и комфортно. Воспоминания перестали терзать меня, в голове всё уложилось по полочкам, отчего сразу же стало легко и свободно.

— Дом спрашивает, чего я хочу на самом деле, — произнёс Костик.

Я поднялась и осторожно подошла к парню, оставаясь в полосе темноты.

— Есть комната, это наша спальня. Там живёт воспоминание о моём Косте, таким, какой он был прежде. Запри его там по-настоящему, чтобы он больше никогда не смог покинуть комнату.

— Мне жалко его, — промолвил Костик.

— Тогда убей, — предложила я и отодвинулась от полосы яркого света.

— А что делать с полицейским? — Костик взглянул на меня, хотя и сам уже прекрасно знал ответ.

— Тебе всегда нравился дом на кладбище. Пусть он теперь там и живёт. Ты сможешь навещать его и вести долгие беседы.

— А как бы вы поступили со мной? — поинтересовался Костик.

— Ты самое лучшее воплощение моего мужа, — я попятилась к двери, через которую мы вошли в комнату. — Хочу, чтобы ты получил свободу.

— А вы? — руки Костика охватило оранжевое пламя. — Как мне поступить с вами?! Закрыть в одной из комнат?

Я слишком долго жила в этом доме, чтобы согласиться на такие условия. Мой муж и первый раз пытался упрятать меня в одной из комнат. Я нащупала круглую ручку, улыбнулась Костику и выскользнула из комнаты. Коридор обрёл привычные черты. Полицейский сидел на подоконнике и беспечно болтал ногой, словно ничего страшного и не происходило. Ко мне подошёл муж и презрительно вымолвил:

— Довольна?!

Я пожала плечами, мы уже дважды оказывались с ним в этой ситуации, но все наши решения лишь усугубляли действительность.

— Скоро всё закончится? — спросил полицейский.

— Да, — ответила я. — Костик уже начал процесс трансформации.

Мой муж замахнулся, чтобы ударить меня. Полицейский подоспел вовремя, перехватив его руку и оттолкнув от меня.

— Я всё вспомнил, — сказал он, заслоняя собой от разгневанного мужа. — Ты убивал девушек, чтобы разбудить это проклятое место.