Любовь Попова , Елена Гром - Неправильная любовница

телефон и опускаю обратно на сидение. Старалась сделать все аккуратно, но все же услышала, как участилось дыхание Андрея, как он прошептал словно про себя «Что за». Он потянулся за телефоном. И я буквально кожей ощутила, как он ощупывает заднее сидение. Место, где может быть видно меня. Я вжалась в пол сильнее, но уже умом понимала, что прокололась.

Хотелось выть от досады, ведь сейчас этот красавчик вернет меня отцу-извращенцу.

— А ты что здесь делаешь, — цедит он сквозь зубы, схватив мою лодыжку. Но именно в этот момент машину опаляет яркий свет фар, а следом громогласный клаксон фуры.

— Блядь! — орет Андрей, а я от страха вместе с ним. Он успевает в последний момент свернуть вправо и тормознуть на обочине.

Не знаю, чего я жду. Что все обойдется? Что он отпустит меня с миром? Что он забудет обо мне под влиянием смертельной опасности?

Андрей заглушил мотор, а я наоборот вся завелась. Мысли в голове метались, как птицы, в самый ветреный день. Что — то нужно сказать? Можно вылезти? Продолжать сидеть неподвижно? Договориться?

Подумать больше не успела, потому что, как только он разблокировал двери, я открыла свою и рванула в ночь. В лес. В возможность убежать и спрятаться.

Но глотнуть свободы я не успела, ровно через полминуты была грубо впихана в траву, где оказалась крапива. Я заорала от боли. Кожу жгло, особенно в тех местах, что соприкасалась с асфальтом.

— Идиотка, — только и сказал Андрей, потащив меня обратно. Молча, но и так было все понятно. Он меня отвезет к отцу. Отец меня изнасилует, изобьет и закопает.

Эта мысль даёт мне силы и я начинаю биться в его руке, пытаясь вырваться!

— Отпусти меня! — ору по-русски и тут же врезаюсь в его бок и натыкаюсь на тяжёлый взгляд. Черт, все-таки он красивый. Точеные черты лица, жесткая, словно вырезанная из бумаги форма челюсти, и все это сочетается с потрясающе атлетичной фигурой. Такие, как он, по борделям не ходят. На таких, как он, и так девушки вешаться должны. — Отпусти…

— Зовут как? — тащит он меня все-таки к машине и пихает на заднее сидение. Садится следом и вжимает в соседнюю дверцу, закрывая свою. — ну!

— Алина.

— Ты чем думала, Алина? Рассчитывала сбежать?

— Почему бы и нет. Они сами дали мне шанс.

— Они тебя недооценили верно? И куда бы ты пошла, голая то? — его взгляд опускается на мои стоячие соски, на грудь, что часто вздымается. Я прикрываю ее руками. Хотя, чего он там не видел.

— Попросила бы одежду.

— Понятно. Дура дурой. Тебя бы нашли. Забыла про метку, — он тянется к шее и проводит по цветку большим пальцем. Такое сложно скрыть. Но сейчас меня больше волнуют те мурашки, которые ползут по телу словно ядовитые змеи. Только от того, как близко я нахожусь рядом с мужчиной. Привлекательным мужчиной.

— Ничего я не забыла. Просто не попытаться не могла. Я между прочим слышала тебя. Он убьет меня. Наиграется и убьет.

Руку Андрей так и не убрал, продолжая надавливать на метку.

— Убьет.

Все, меня кроет. Я начинаю вырываться, хочу выбежать на свежий воздух, словно уже сейчас надо мной висит дамоклов меч.

— Отпусти или…

Мозг работает так шустро, словно там вертятся даже те шестерёнки, которые никогда не крутились.

— Или? — он словно подталкивает меня, словно хочет, чтобы я это сказала. И продолжает игнорировать отца.

Ладно…

— Сделай меня своей любовницей! — меньшее из зол. Если уж становиться товаром, то идти в руки вот такому мужчине. От которого мурашки по коже. От того, как он смотрит. От того, как держит меня сильными руками.

— Любовница должна быть покорной. Она должна полностью отдавать себя хозяину и позволять собою пользоваться так, как хочется ему.

— Если ты обеспечишь мне защиту от своего отца — извращенца, то я согласна.

— А если я тоже извращенец? М?

— Ты красивый, — говорю я как есть. — И точно знаю, что ты не убьешь меня.

— Не убью. Но вряд ли тебе понравится то, как я буду тобою пользоваться.

Он больше не гладит горло, он его сжимает. Мне страшно становится, что может быть я ошибку совершила. Но тело отвечает на его грубость-между ног уже влажно. А еще мне хочется смотреть на него. Смотреть и смотреть.

Он наконц берет телефон, отвечае отцу.

— Да?

Ты где был? — слышу яростное в трубке — Почему я должен до тебя дозваниваться?

Пока я слушаю их диалог, вижу что в отличие от напряжённости, которая была у Андрея в доме, сейчас он как никогда --">