Арина Арская - Измена. Право на семью (СИ)

потерпела фиаско. Или год и несколько месяцев для мужчины и общий ребенок — это слишком мало?

И будь у меня возможность, то я бы сейчас оставила Валерия его любовнице со всеми его потрохами и деньгами, но кто мне позволит это сделать? Если не муж, то меня вернет дядя. Он же в ответе за меня. Он теперь для меня “строгий и безжалостный отец”.

— Виктория, — Мария подходит к окну бесшумным шагом.

— Да?

— Я хочу уволиться.

— Вам стоит обсудить это с моим мужем, — блекло отвечаю я. — Не со мной.

— Я его боюсь, — шепотом отзывается она. — И мне тут некомфортно. Вы мне нравитесь, Виктория, поэтому… Я чувствую себя паршиво, когда…

— Когда докладываете Валерию обо мне?

— Вы знаете об этом?

— Да, — медленно киваю, наблюдая, как с листьев пионов скатываются капельки воды. — И я прекрасно понимаю, почему вы задумались об увольнении, но будет другая няня, которая тоже будет отчитываться перед моим мужем. Я не знаю, о чем вы конкретно говорите на аудиенции с моим супругом, но я вижу, что с Соней вы нашли общий язык. Я бы хотела, чтобы вы остались.

— Я не говорю ничего плохого о вас…

— А я давала повод? — разворачиваюсь к Марии.

— Нет.

— А если бы дала?

— Вероятно, я бы не смогла солгать Валерию, — она опускает взгляд. — Ему бы быть дознавателем.

Я лишь улыбаюсь в ответ и возвращаюсь к кроватке. Соня сладко посапывает. Поправляю одеялко, невесомо касаюсь пальцами ее бархатной щеки, и она сквозь сон улыбается. Моя маленькая радость.

Телефон, что лежит на подушке кресла, вновь вибрирует. Какая настырная у Валерия любовница. Подхватываю смартфон, сажусь и тихо обращаюсь к Марии:

— Я с ней побуду.

— Вам принести чай? — услужливо уточняет она. — С кусочком творожного пирога?

Киваю. Дожидаюсь, когда Мария выходит, и просматриваю сообщения.

“Он тебя не любит”

“Я не желаю тебе зла”

Я вскидываю бровь. Вот ты бы мне еще желала зла, дорогуша. И не со мной тебе надо вести переговоры о великой и наивной любви, а с моим супругом. Подключи свою женскую хитрость, милая, и постарайся подвести его к разводу. Поглаживаю подлокотник кресла, задумчиво глядя на люстру. Вздрагиваю от очередной короткой вибрации.

“Ты должна понять меня, как женщина”

Убираю локон за ухо и печатаю сообщение. Выжидаю секунду и отправляю.

“Прекрати унижаться”

Глава 2. Идеальную жену можно воспитать

Стучу по косяку двери костяшками пальцев. Забавно. Я не могу зайти в кабинет мужа без стука. Я ему родила дочь, ношу его фамилию, а веду себя будто его подчиненная.

— Входи, — раздается приглушенный и спокойный голос Валерия.

На совместном молчаливом ужине я не смогла поднять вопрос о его интрижки. Все же такие разговоры не стоит вести за трапезой.

— Я хочу тебе кое-что показать, милый.

Бесшумно вхожу в кабинет, шагаю к столу и кладу перед Валерием разблокированный телефон с сообщениями от его любовницы. Молча сажусь в кресло напротив. Касается пальцами экрана, пробегает по нему взглядом и поднимает невозмутимые глаза:

— И?

— У тебя есть любовница. И это ты с ней на фотографии.

— Да, — он кивает и откидывается назад. — И в чем проблема?

Валерий красивый молодой мужчина. И у него строгая красота, жесткий и внимательный взгляд, насмешливый изгиб черных бровей, но любят человека не за его внешность. Верно?

— Ты внимательно прочитал ее сообщения? — я тоже откидываюсь на спинку кресла, неосознанно копируя его позу.

— Да.

— И то, в котором она говорит, что ты ее любишь?

Я вот себе не позволяю в последние месяцы даже подумать о том, что Валерий может меня полюбить.

— Что это? — он усмехается. — Ревность?

— Нет, — качаю головой. — Валер, ты не считаешь, что надо тратить жизнь на любимых людей?

— Ближе к сути, Вика, — едва заметно щурится, и взгляд становится не просто холодным, а ледяным.

— Ради любви можно и развестись, — мило улыбаюсь. — Правда? Но это только в том случае, если ты действительно испытываешь к этой очаровательно наглой красавице глубокие чувства. Ты на них способен?

— Какой развод, Вика? — обнажает зубы в улыбке.

— Обычный развод, Валера, — вздыхаю я.

— У нас любого развода не будет, — Валера пожимает плечами. — По крайней мере, до того момента, пока жив мой и твой отцы.

— Он мой дядя, Валера, — сжимаю --">