Наталья Евгеньевна Шагаева (Наталья Ш) - Мой (не) случайный

— Искренность — это роскошь, Лисичка, — усмехается, пряча деньги в портмоне.

— Я не Лисичка, — снова злюсь. — Почему так долго?! — нервно выдаю и снова жму на чёртову кнопку вызова. А в ответ опять тишина. — Сколько времени? — спрашиваю мужчину, прожигая взглядом его дорогие блестящие часы.

— Без пяти одиннадцать, — отвечает мужчина.

Снова начинаю колотить в створки лифта.

— Помогите! Мы застряли! Слышит меня кто-нибудь?! — воплю я.

— Успокойся! Хватит орать. В ушах звенит! — одергивает меня мужчина. Оборачиваюсь к нему, задыхаясь от злости.

— А вы планируете со мной встретить Новый год?! В лифте?! — пытаюсь отдышаться.

— Никогда не отмечал Новый год в лифте, — ухмыляется, снимает пальто и перебрасывает его через поручень. Ослабляет галстук.

— Если вас это забавляет, то меня нет! — выдаю я, топая ногой. Разворачиваюсь и снова жму на чёртову кнопку.

— Похоже, ты ее сломала, — раздается мне в спину.

— А что это вы мне тыкаете? — сдуваю с лица чёлку. — Мы с вами не знакомились.

— Александр, — ухмыляется.

— Аля, — выдыхаю я. Глупо ругаться и злиться на человека. Он не виноват.

— Аля, — задумывается. — А полное имя?

— Алевтина.

Мужчина сжимает губы, пытаясь сдержать усмешку.

— Да смейтесь уже, — отмахиваюсь. — Меня в честь бабушки назвали.

— Тебе подходит, — все же усмехается.

Молча пожимаю плечами. Мужчина вновь вынимает свой телефон, заглядывает в экран, хмурится.

— Совсем нет связи?

— Совсем… — выдыхает.

— Ну как так… Меня жених там ждет. Даже не представляю, что он там надумал себе.

— Прямо жених? Все серьёзно? — интересуется он.

— Прям серьёзно. Он должен был сегодня сделать мне предложение.

— Дурак, — констатирует Александр.

— Почему это? — распахиваю глаза. — По вашему мнению, только дурак может на меня повестись?! — снова злюсь.

— Дурак — потому что предложение нужно делать спонтанно, а не запланировано.

— А, вы об этом. А я как бы не в курсе, — улыбаюсь, подмигивая.

— Говорю же, лиса.

— А вы совсем не переживаете, что вас там, — указываю наверх, — ждет женщина? Волнуется, наверное. Я бы не хотела вот так остаться в новогоднюю ночь одна.

— Согласен, некрасиво с моей стороны застрять в лифте, не предупредив ее.

Смеюсь. Шутник. Не такой строгий, оказывается. Даже глаза уже не кажутся мне холодными.

— Ну, где же помощь? Почему так долго? — вопрос, скорее, риторический. Тоже снимаю с себя пуховик и вешаю его на поручень.

— Новый год… Всем не до нас.

— И что теперь, умирать здесь?!

— Ну я пока вроде не собираюсь умирать. Ты, я смотрю, тоже полна сил.

— Да уж. Который час? — опять сверлю глазами его часы.

— Одиннадцать.

На меня вдруг накатывает безысходность, глаза начинают слезиться. Я готовилась к этому празднику весь декабрь. Платье это выбирала, потратила на него половину зарплаты. Готовила целый день, отыгрывала удивление для Димы перед зеркалом, и вот это все катится к черту.

— Прекрати, Аля. Спасут нас, — уверенно говорит мужчина. — Никуда не денется твой жених. А попереживать за женщину мужчине полезно. Я бы уже нашел тебя, была бы ты моей женщиной.

Упаси меня боже быть его женщиной.

— И Дима найдет!

— Тогда к чему эта печаль?

Сжимаю губы. Ноги отваливаются. Я за целый день не присела, с утра, как заведённая, бегала от кухни до зеркала.

— Устала просто, — выдыхаю я. — Ноги гудят.

Мужчина молча берет свое пальто и кидает его на пол.

— Присаживайся.

— Да вы что?! Мы же испортим хорошую вещь.

— Ну я же испортил твой пуховик. Это мои извинения. Присаживайся, неизвестно сколько стоять.

— Обнадёживающе, — бурчу я и опускаюсь на пол. Мужчина садится рядом со мной. Рассматривает меня более внимательно. Платье узкое, удобно не сядешь, приходится постоянно одёргивать. А этот гад внаглую рассматривает мои ноги.

Господи, ты не поверил в мои обещания?!

За что ты меня запер здесь с этим гадом?!

Глава 3

— А вы живете в этом доме? — интересуюсь я, сверля глазами его наручные часы. Несмотря на то, что мы заперты, время бежит неумолимо быстро. Я уже десять раз помолилась про себя, наобещала Богу кучу всего, просила прощения за все грехи, но чуда так и не произошло.