Лия Мур - Жемчужинка для Мажора (СИ)

если это и был Соколовский, то он явно сделал это по приколу.

А может вообще кулон попал ко мне по ошибке. К тому времени уже было неважно.

Ну и пусть, — решила я тогда. Жемчужина не виновата в том, что кто-то хотел подшутить или ошибся шкафчиком.

— Эй, долго собираешься тут стоять? — Прерывает мои мысли тонкий голосок.

Я, не оборачиваясь, продолжаю смотреть в зеркало. Позади меня стоит яркая брюнетка. Её внешность достойна обложек модных журналов. Один только макияж чего стоит. Явно не простая студентка.

Пожав плечами и решив, что лишние проблемы мне ни к чему, молча отхожу в сторону. Стервозная брюнетка ещё раз смеряет меня неприязненным взглядом, но больше ничего не говорит. Только поджимает губы. Я же прячу сумку в шкафчик и, крепко зашнуровав кроссовки, выхожу в коридор, ведущий в спортзал.

Какие-то стервы мне нипочём. Спасибо Соколовскому и его «школе буллинга».

Да уж. Ну и мысли. Не думала, что хоть за что-то буду ему благодарна! Но, оказывается, что даже из негативного опыта можно выудить для себя что-то положительное.

В спортзале пахнет целой смесью запахов: спортинвентарём, резиной и потом. Помещение условно поделено на две части — женскую и мужскую. На первой находится площадка для волейбола, а на второй — для баскетбола.

Несколько парней, одетые в одинаковую форму красного цвета и различающуюся только номерами, уже разминаются на своей площадке. Тяжелый баскетбольный мяч то и дело стучит об пол, создавая громкий методичный звук, эхом отдающийся от стен и высокого потолка.

Я прохожу вперёд и мысленно радуюсь, что Соколовского не видно среди них. Пара начнётся через десять минут, а значит, можно позалипать в телефон и ни о чём не думать. Что я и делаю, обходя волейбольную площадку и усаживаясь на одну из лавочек, которые стоят вдоль стены.

Достаю из кармана спортивной кофты наушники. Втыкаю их в уши и включаю любимую музыку. Прикрываю глаза, опираюсь спиной об стену и расслабляюсь. Ненавязчивая мелодия жанра Wave уносит за собой, я абстрагируюсь от внешнего мира.

Вот только ненадолго…

— …рина, — слышу, понимая, что у меня из уха нагло и бесцеремонно вырвали наушник. — Вообще-то сюда нельзя с телефоном. Их оставляют в раздевалке.

Я лениво приоткрываю глаза и кошусь на Соколовского. Вздыхаю.

— А ты у нас староста потока? Или дежурный по занудству? — Язвлю, всем видом пытаясь показать, что мне плевать на него и на то, что он никак не желает оставить меня в покое.

Хотя внутри меня бьёт мелкой дрожью. Но, скорей уж по привычке, — нервное, — чем из-за страха перед этим обалдуем.

— Могла просто сказать спасибо, — корчит слащавую улыбку мажор.

— Спасибо, — пожимаю плечами и собираюсь воткнуть наушник обратно, тем самым окончив нашу нежелательную беседу, но Глеб хватает меня за предплечье, мешая это сделать.

По телу проносится ток от того места, где пальцы парня касаются моей кожи. Я возмущенно смотрю на Соколовского, но слова так и застревают на полпути, где-то в районе горла. А всё потому, что впервые за длительный промежуток времени я оказываюсь с Глебом лицом к лицу.

Я уже говорила, что, несмотря на ужасный характер, внешностью парень не обделён?

Высокий рост, почти под два метра. Спортивное телосложение. Короткая стрижка густой тёмной шевелюры с зачёсанной вверх чёлкой. Глубокий взгляд янтарных глаз, на дне которых всегда прыгают бесята. Толстая линия чётко очерченных бровей. Прямой нос с едва заметной горбинкой — результат драк, в которых Глеб почти всегда принимал участие. Квадратная челюсть и губы…

Я сглатываю, потому что чуть не допустила мысль, будто губы Соколовского могут быть красивыми.

Сердце отчего-то начинает стучать быстро-быстро. Я опускаю взгляд ниже, разрывая наш зрительный контакт. Замечаю, что за лето брюнет отрастил себе модную атрибутику всех парней: бороду и усы. Не слишком заметные, но делающие его старше.

Ухмыляюсь, собираясь сказать наглому мажору что-нибудь гадкое. Но ухмылка тут же меркнет, потому что Соколовский не ограничивается лапанием моей руки, а идёт дальше. Касается прядей моих теперь уже коротких волос и пропускает их между пальцами.

Окончательно офигев от его бесцеремонности, не сразу соображаю, что нужно откинуть его руку от себя. И это становится моей ошибкой. Глеб принимает это за негласное бессилие и невозможность устоять перед ним.

--">