Михаил Леонидович Кузьбожев - Зарядка. История любви

розовой девочкой. И как первый раз поцеловал ее, у нее даже закружилась голова. Она потом смеялась и говорила — «Матвей Лазаревич вскружили мне голову» — и звонко смеялась. А еще я помню как мы первый раз выехали на каменные палатки для первых практик. И как первый раз открыл ей пространство. Весело было.

— Ты помнишь как в парке лежали на траве и смотрели сквозь кроны деревьев на проплывающие мимо белые облака?

— Да, помню — она улыбнулась — я была в белом сарафане и ты дал свою белую рубашку, что бы я не испачкала платье.

— Что ты еще помнишь? — у меня с лица не слазила улыбка — помнишь как купались на крещение?

— Помню. Помню как жгли костер в лесу, это же совсем не давно было — она опять звонко рассмеялась — и поляну ту жуткую. Жуть. А еще помню как сказала тебе «Жена уже я» — и она расплакалась.

— Давай вспомним все и вернем себе энергию — я вытащил платочек из кармана джинс и стал вытирать ее слезы.

— Не хочу расставаться с тобой, Матвей — она крепко обхватила меня руками и вцепилась в складки куртки — не хочу, мне так больно.

— Я знаю… Прости… Я все знаю.

— Тогда зачем ты здесь — она опять отстранилась, слезы бежали по щекам.

Я зашел слишком далеко с этой компанией. На столько далеко, что ухудшилось здоровье, а о последней написанной строчке вообще приходилось возвращаться в воспоминаниях аж на полтора года назад. Уйти и вернуться в начальную точку, от куда можно снова проложить маршрут. Начальная точка, вот куда мне надо. Эта идея сидела во мне очень долго, пока запущенные неведомой силой события не оставили мне вариантов. Я уволился и уехал.

А пока ехал, меня отпускало. Я ехал и улыбался, что все закончилось, что дверь в которую вошел случайно, закрыли с той стороны. Радовался, что скоро откроются новые двери и в тоже время печалился, что с Машей не вынесем расстояние. И тут я осознал, что единственное, что у меня по настоящему осталось — это мир магии. Там где раньше находились все привычные мне человеческие помыслы — теперь пустота.

Мы гуляли по поляне, рвали цветы, качались на качелях, вспоминали наши дни.

— Маша — я позвал ее. Она подошла в плотную и снова посмотрела на меня как в первый раз — Маша, время совсем не осталось. Я пришел за тобой, что бы попросить отпустить все. Все что нас связывало. Вернуть себе всю ту энергию.

— Я поняла, я почувствовала это — она опустила взгляд в низ — Я вспомню этот сон?

— Нет. Но я постараюсь напомнить.

— Спасибо, тебе за все.

— И тебе спасибо — я обнял ее и прошептал на ухо — Прощай.

— Прощай — ответила она мне.

(посвящается зарядке Н. В.)

--">